— Эти годы учебы в Америке — это, наверное, было для тебя прекрасное время, — сказала я.
— Да, конечно. Но я очень тосковал по родине. Во всяком случае, это был очень полезный опыт.
— У тебя что, там было много друзей-американцев, что ты так хорошо знаешь, как они праздновали Рождество?
— Верена, давай ужинать, а то все остынет.
— Да, конечно, ты прав. Так были у тебя друзья или нет?
— Конечно были — мои товарищи по футболу. Я постоянно бывал у них дома.
— А твоя студентка? Сексопатологиня?
Халид чуть не выронил вилку.
— Ты так до сих пор и не забыла про нее?…
— Нет, конечно, как я могла такое забыть.
Он рассмеялся.
— Ну, у нее была довольно приятная семья. Меня очень радушно приняли.
— И что? Ты ещё поддерживаешь связь с Беркли?
— Нет. Эта история рассосалась сама по себе, ещё задолго до того, как я уехал из Штатов.
— Это и был тот самый «полезный опыт»?…
— Верена! Пожалуйста…Твой проницательный юмор меня просто вышибает из равновесия.
Он ухмыльнулся себе под нос, смущенно ковыряясь в своей тарелке. Длинный характерный нос и иссиня-черные вьющиеся волосы казались ещё красивей в свете свечи. Что-то загадочное, таинственное было во всем его облике. Я не могла понять, что именно, но чувствовала, что это как-то связано с Калифорнией.
Расскажи мне ещё о Калифорнии, — попросила я, не обольщаясь на предмет полноты информации, которую он мог мне предложить.
— Я же тебе сказал, что это было мимолетное увлечение. Ты — единственная любовь в моей жизни.
— Я не это имею в виду, — сказала я спокойно. — Мне, например, хотелось бы услышать что-нибудь о твоей учебе — нравилась она тебе или не очень, легко тебе было учиться или трудно, интересно было или скучно, и как ты вообще решил изучать именно ядерную физику.
— Мне казалось, что я тебе писал обо все этом в своих письмах.
— Боюсь, что нет, Халид.
— Ну, если это для тебя так важно, дорогая… Это, скорее, придумал мой отец со своими братьями и вообще весь клан Аль Рашид… Это они решили, что мне хорошо было бы приобрести какую-нибудь профессию, ориентированную на будущее, что-нибудь очень техническое и престижное.
— Как интересно. Кто знает, как все сложится. Может, тебе когда-нибудь ещё пригодятся твои знания. Во всяком случае, я была бы за тебя рада.
Он удивленно посмотрел на меня, отложил прибор в сторону и, обойдя стол, подошел ко мне. Присев на корточки, он заглянул мне в глаза. В его взгляде было что-то очень серьезное, торжественное. Вот сейчас откроется тайна. Этот так называемый сюрприз, который он обещал мне в Египте. Халид взял мою руку и провел ею по своей щеке, не сводя с меня взгляда. Коротко подстриженная борода приятно кололась. Мне стало необыкновенно хорошо. Потом он поцеловал меня в ладонь, и я почувствовала, как у меня вспыхнули щеки. Я стыдливо опустила глаза, чтобы он не прочел в них мою жгучую тоску по нему и мое желание.