Сказка на ночь (Цветков) - страница 43

даже если от силы синица
а не прежний журавль вдалеке
разложи свою утварь на травке
понапрасну слезой не соря
жаль не движется дело к поправке
раз такие в лесу слесаря
слишком бережно память копила
а потом отдала за пятак
все что больше не будет как было
даже если и не было так
слишком верила вечной удаче
сочинять почитая за честь
все что раньше мечталось иначе
а теперь уже будет как есть
в устье дней если гравий и бревна
поперек вспоминать о другом
как любили стоящее ровно
а не это кривое кругом

«сквозь зной из глаз по воробьям и вербам…»

сквозь зной из глаз по воробьям и вербам
зарубку выгрызая на коре
сообрази что дальше делать с ветром
и кровяные реки в рукаве
в черемухе в очередях пчелиных
чуть рвется время тотчас отруби
по вечерам нетопыри в чернилах
синицы днем сильней любой любви
апрельский воск напрасно не прольется
пока ракиты в трос не скрутит грусть
пусть лучше так всегда и остается
или уже нельзя но лучше пусть
будь ближе рукокрылым небо бреда
ночь рытый бархат в стразах и под ним
те на кого в груди надежда грела
те из которых сам я был одним
всегда на крайнего короче список
кто в луже обнаруженный малек
так к челюсти исчезновенья близок
и так от божьей жалости далек
и жалость ложь и блажь надежда эта
в излучине кровотеченью вслед
когда из-за стрекоз не видно света
но тьма в лицо еще быстрей чем свет

фламмарион

проговорили вечер ни о чем
точили лясы в диспуте ученом
о вакууме им пересеченном
когда он был космическим лучом
ты разговаривал с разумным газом
он возражал и речь его текла
ныряя в твой желеобразный разум
как мотылек в препятствие стекла
раз вещество порабощает дух
здесь важно выбрать верное из двух
когда поверишь притче и умрешь
преодолев телесные преграды
предстанет ли душе двойная ложь
рядясь в изнанку поправимой правды
пристало ли кто мозгом нездоров
космическому уступив маразму
так соблазнять материю миров
в особенности слизь и протоплазму
учить что мироздание резня
и требовать чтоб каждый божий атом
был остальным соратником и братом
недурно бы но в жизни так нельзя
где шелестит бесшовный черный шелк
и в нем антифотон фотону волк
вот говорят за тридевять земель
еще не перейдя порога смерти
подобный нам одушевленный гель
пришел к сращению земли и тверди
проткнуть лазурное стекло жезлом
наружу из кустарного мирка бы
там все пропорции добра со злом
соблюдены там колесо меркабы
и колесо второе в колесе
хоть в этом здесь убеждены не все
вдоль обода рябит узором глаз
четырехзевный зверь в крылатой нише
не человек а вразумленный газ
но он теперь течет из мозга тише

«каждый раз когда светало…»

каждый раз когда светало
тело темное как ночь