– Влада ужасно с тобой поступила. – Признала Алекса. – Я пришла в ярость, когда об этом узнала. Она, конечно, была маленькой и глупой, но это ее не оправдывает. Но потом она влюбилась в тебя по-настоящему, и уже сама не рада была всему этому… криминалу. Мне кажется, она даже обрадовалась, когда первая беременность прервалась. Ей было тяжело находиться рядом с тобой, понимая, что ты ее вполне заслуженно ненавидишь.
Стас кивнул и неожиданно улыбнулся.
– Да, она сказала мне, что раскаивается и готова развестись в любой момент, как только это станет для меня безопасно. Но она мне действительно нравилась, очень нравилась. Собственно, поэтому я и попался. В ожидании её совершеннолетия мы все больше сближались. Я начал задумываться, зачем вообще разводиться. Начало было не самым хорошим, но потом, когда все выяснилось, почему бы не попробовать с чистого листа? Многие успешные мужчины женятся на красивых женщинах, а красивые женщины почему-то редко рождаются в семьях экономической элиты. – Стас усмехнулся, видимо, сам удивляясь своей искренности. – Владе было так мало лет, она вполне могла бы сделать карьеру модели, и не только. Хочешь верь, хочешь нет, но мы с ней сближались с каждым месяцем, проведенным вместе.
Типичное для эльфийки Алексы строгое выражение лица смягчилось.
– Я это видела. Мне даже казалось, что вопреки нехорошему началу, вас ждет оптимистичное продолжение. Поэтому, когда она внезапно умерла, у меня как будто земля провалилась под ногами.
– Хочешь верь, хочешь нет, но я был рад ее второй беременности. К тому времени, как она забеременела, я уже вовсю размышлял, как бы убедить родителей, что нам не нужно разводиться.
– А они настаивали? – Мягко произнес Марк.
– Не то слово! Они не могли так легко смириться с тем, что их любимого сына развели как последнего лоха.
– Ты, наверное, и сам так себя чувствовал? – Спросила Алекса, отличавшаяся полным отсутствием желания смягчать углы.
Стас усмехнулся.
– Лохом, хочешь сказать? Ну да, чувствовал. Пока Влада не начала настаивать на разводе. Возможно, я и есть лох, но мне казалось, что она искренна в своем раскаянии.
– Это правда. – Подтвердила эльфийка, и ей легко было поверить: если человек не боится говорить неприятную правду, ему автоматически доверяешь и тогда, когда он говорит о хорошем. – Она раскаивалась, и еще как.
– Поэтому и не расхотел разводиться.
– А родители настаивали? – Марк с деликатной настойчивостью вернул разговор в прежнее русло.
– Ну да. Они считали, что такая жена будет мешать мне и в карьере, и в жизни… – Ответил Стас и бросил на Алексу виноватый взгляд, но она лишь молча кивнула в ответ.