— Ну, не успела… Мы родные только по отцу, мамы у нас разные. Но, несмотря на это, он любит меня как сестру, а я его как брата… — Марина на секунду замолчала, словно собираясь с мыслями. — Итак, мы с тобой заходили в клинику. Ты не знаешь, но за день до этого я уже навещала Александра Ивановича, я показывала ему десяток фотографий Генделя, которые мне дала Дина. Александр Иванович, осмотрев тебя, сказал мне, что за несколько этапов сделает тебя точной копией Бориса. По времени это займет два или два с половиной месяца. Так что лицо у нас будет. Покрасить волосы и завить их, как у оригинала, труда не составит. Дальше: отвечаю на твой вопрос по поводу документов. Боря Гендель болен. Болен очень серьезно. У него опухоль головного мозга, но он это тщательно скрывает. Даже Дина узнала об этом случайно. В России практически никто не делает операций по удалению именно такой опухоли. А если и делают, то не дают никаких гарантий. Так что он собирается оперироваться в Израиле. Они с Диной уже летали туда на обследование. Операцию будут делать ему в начале лета. Никто из ближайшего окружения Бориса об этом не знает. Улетят они в Израиль на полтора месяца. Улетая, Дина оставит мне ключи от его квартиры, а русский паспорт Бориса будет находиться в квартире. Дина скажет, где именно. За время, пока у Генделя будет идти его операция, мы должны провести свою…
— Погоди, — Юра перебил Марину. — А если мы не уложимся?
— Мы должны уложиться. Но если вдруг нам будет не хватать времени, Дина задержит Генделя в Израиле. Как — это ее проблемы. Мы обсуждали с ней этот вариант, она сказала, что сможет. Есть еще вопросы?
— Да. Как я буду жить в его квартире? А вдруг соседи меня увидят и заведут какой-нибудь разговор? Или кто-то из знакомых или родственников позвонит по телефону? Что тогда?
— Ну, с соседями просто. Гендель живет в новом элитном доме на Арбате на последнем этаже. Его квартира — пентхаус и занимает весь этаж. Так что соседи есть, но только снизу. Пересечься ты с ними сможешь только в паркинге, который находится под домом. Динка говорит, что он малообщительный, можно сказать, замкнутый человек. За все время, что они живут там, он ни разу не остановился и не поговорил ни с кем из соседей. Так, раскланялись и разошлись. Тем более лифт, ведущий к нему в апартаменты, личный, и никто, кроме Генделя, им не пользуется… Я все продумала, Юрка! Ну не умница ли я?
— Ага. А друзья?
— У него есть один-единственный друг, и он живет в Израиле.
— Хорошо, а родные?
— В России никого нет. Все или в Израиле, или в Штатах. Тут у него только Динка.