Тотора — это источник доходов для покупки всего, что острову необходимо. Кроме продовольствия, прежде всего картофеля, свежего или консервированного в виде чуньу (Чуньу — мелкий картофель, который индейцы оставляют на ночь промерзнуть, утром, топча его ногами, очищают от шелухи и затем оставляют на жарком солнце сушиться. Это продолжается несколько дней, пока картофелины не становятся черными, сухими, и очень легкими. Перед тем как варить, их вымачивают несколько часов в воде. Такой картофель годится в пищу неограниченно долгое время), приходится покупать керосин, соль, сахар, примитивные керосиновые лампы, орудия и инструменты из металла, то ничтожное количество хлеба, которое нужно острову, поскольку хлеб здесь до сих пор лакомство, деликатес, и прежде всего посуду, главным образом глиняную.
Все эти вещи покупают на еженедельных рынках и во время религиозных праздников — фиест. С рынками у острова регулярная связь по воде. Кроме челнов из тоторы (их называют бальса), которые служат почти исключительно для рыбной ловли и перевозок на близкие расстояния, на острове также есть четырнадцать больших деревянных парусных лодок, очень похожих на рыбачьи лодки старой Испании. Индейцы строят так, как их научили испанские завоеватели.
В связи со строительством лодок я проделал на острове интересный опыт. На вечерних беседах в асьенде я постепенно объяснял индейцам выгоды коллективного труда. Ты умеешь лучше всего рубить тотору, ты — плести веревки из травы, ты — придать лодке красивый вид, а ты — делать самые хорошие паруса. Если вы будете работать вместе, то сможете строить самые лучшие лодки и совместно их выгодно продавать. Таким образом из наших бесед постепенно родилась мысль заложить на острове производственный кооператив.
Начинали мы всего с одиннадцатью членами, сплошь молодыми людьми. Сделали несколько лодок, и вскоре приплыли перекупщики с континента. Обычно индейцы просили за лодку 120 тысяч боливиано (120 новых песо). Перекупщики всегда торговались и очень часто платили моим друзьям 110 и 100 песо. Кооператив цену повысил до 140 песо, поскольку торговцы на материке продавали лодки за 180 и 200 песо. Перекупщики от наших челнов отказались, поскольку нашли их слишком дорогими.
Индейцы расстроились — не продали, так как не сбавили цену, как обычно, и мне стоило немалого труда их уверить, что мы ни в коем случае не понесем убытков. Когда торговцы уехали, мы скупили лодки у тех, кто не входил в кооператив, за 120 песо. Затем перекупщики приехали снова. Поскольку на острове никто больше лодок не продавал, а лодки перекупщикам были необходимы, им пришлось обратиться к нам; мы запросили по 150 песо, и тем ничего не оставалось, как заплатить такую, до сих пор небывалую на острове цену за каждую лодку. От перепродажи лодок они все равно получили достаточно большую прибыль.