Орис мысленно присвистнул. Родство. Вот что было в конверте. Доказательство родства. Знал об этом Като или нет, но конверт он доставил.
— Это всё бред! — не сдержался Бронс. — Какое ещё, к демонам, родство?! Он — преступник! Убийца!
— Держите себя в руках, командор, — напомнила Минакуро. — До окончания проверки род Минакуро забирает мальчика.
Но Бронса уже несло.
— Я не позволю превратить следствие в балаган! По моему личному распоряжению мальчишка будет помещён в следственный изолятор. Хотите оспорить моё решение — поднимайте вопрос о моей отставке на Совете. Но до этого момента мой приказ — заключение!
Они с Серсеей несколько секунд смотрели друг другу прямо в глаза.
— Вы ослушаетесь прямого требования члена Совета?
— Именно так.
— Вы не оставляете мне выбора, командор. Я инициирую расследование похищения ребёнка Минакуро Геральта и Минакуро Айны, что произошло одиннадцать лет назад.
Розалье сжал кулаки до бледности.
— Да как ты смеешь, девчонка!
— Смею, — удовлетворённо кивнула Серсея. — Живи оглядываясь, Розалье.
Она развернулась, и члены рода Минакуро двинулись к выходу. Бронс зарычал раненым зверем и ударил обеими руками по рабочему столу, разнося ни в чём не повинное дерево в щепки.
Орис бросил вопросительный взгляд на Юнону, но та наблюдала за действиями начальника с грустью. Она уважала Розалье, и тем неприятнее ей было принимать его скорую отставку.
— Мессир!
В зал поднялся оперативник в сопровождении двух стражей Верхнего Города, что держали за руки парня. Это был один из обитателей храма, подросток, сбежавший вместе с Като.
— Что?! — рявкнул Бронс.
— Мы поймали одного из беглецов, — доложил юстициарий, несколько растерянный из-за начальственного гнева.
Бронс, едва увидев парня, закричал в ярости и бросился прямо к нему. Никто не пытался остановить обезумевшего командора, только с растерянностью смотрели, как он подбежал к напуганному парню. Отшвырнув стражу, Розалье схватил парня за голову, закричав ему в лицо:
— Ненавижу ваши храмовые отродья!
А затем положил большие пальцы ему на глаза и надавил. Раздался крик боли, парень задёргался, пытался оторвать руки мучителя от своего лица, но всё было тщетно. Бронс отбросил мальчишку от себя, стряхивая с ладоней перемешанные с кровью глаза.
— Уберите это отсюда! — приказал он, указывая на стонущего от боли парня, и, развернувшись к Юноне, крикнул: — Я тебе этого не забуду, стерва!