— Чем я могу помочь вам, мадам? — Она отводит глаза от моей вуали.
— Я бы хотела, чтобы мне подали чай с выпечкой через тридцать минут. И не жалейте мармелада. Я буду принимать ванну. Пожалуйста, принесите все сюда и не наливайте чай.
— Будет исполнено, мэм.
Я действительно вхожу в образ. Как легко, должно быть, привыкнуть к тому, что люди прыгают, едва ты велишь. Наверное, это как разнашивать новую шляпку. Чем дольше носишь, тем сложнее сохранить ее прежнюю форму.
Наполнив ванную, я достаю из Библии, которая теперь хранится в сундуке миссис Слоан, фото родителей.
— Доброе утро, досточтимые родители. — Я ставлю фото на столик и начинаю утреннюю разминку. — Джейми злится на меня за то, что я выиграла пари. Но он это переживет. Как всегда.
Однако Джейми все еще держит обиду на Ба. И тот Джейми, которого я знала, никогда так не стремился избавиться от члена своей семьи. Я завершаю разминку и прячу фото в сундук, чувствуя, как сомнения кружат в голове хищными птицами.
Выкинув Джейми из головы, я погружаюсь в пенную воду. Возможность мыться, даже не чувствуя себя грязной, — одно из главных достоинств первого класса.
Булочки уже ждут меня на столе к тому времени, как я выбираюсь из ванны, благоухая бергамотом. Кимоно смотрит на меня из гардероба. Оно, словно дерзкая девчонка, безмолвно спрашивает, действительно ли я та женщина, что рискнет надеть его. Я неторопливо поглощаю сахарную плюшку, а затем булочку с мармеладом, запивая их отличным английским чаем.
Подкрепившись, снимаю кимоно с вешалки. Оно как будто само скользит по моим плечам, обвивается вокруг них, как игривый зверек, устраивается поудобнее. Пуговицы, спрятанные внутри наряда, удерживают вместе его части, а глубокая шляпка-ток цвета павлиньих перьев становится отличным финальным штрихом.
Я ковыляю к зеркалу, ничуть не удивляясь тому, что похожа на тюленя, угодившего в приливную волну.
Это просто платье, — слышу я слова Эйприл. — Предполагается, что ты должна его носить, а не становиться для него вешалкой.
Я расправляю плечи и расслабляю шею. Напружинив ноги и выпрямив спину, смотрю, как отражение в зеркале из тюленя становится павлином. Неплохо. И все равно я накидываю сверху пальто цвета ванильного кекса. Павлин тщательно выбирает момент, когда распустить свой хвост.
Похоже, самое время забрать свой выигрыш.
Солнце все еще не взошло, и коридоры тускло освещены электрическими лампами. Я задерживаю дыхание, проходя мимо каюты мистера Исмея, словно он может услышать мое взволнованное дыхание или ощутить повышение влажности. К счастью, он, похоже, не из ранних пташек.