— Это карпы? — спрашиваю я. Карпы символизируют гармонию, поскольку появляются, когда позитивная и негативная энергии находятся в равновесии.
Он снимает кольцо и протягивает его мне. Пусть я не эксперт, но сразу видно, что мастер ловко управляется с иглой. Рисунок настолько детальный, что можно разглядеть рыбью чешую.
— Где ты его взял? — Я надеваю кольцо на свой большой палец, но и на нем оно свободно болтается.
— Это кольцо Ана. Я ему сделал.
— Ты сделал это? — Я смотрю на его загрубевшие руки.
Кривая улыбка появляется на его лице.
— Даже у камня есть слабые места. Иногда парни просят меня нарисовать их жен, чтобы вспоминать их в плавании.
Надо же, я и представить не могла, что Павлин — художник. Одна мысль о том, что его сильные руки создали что-то такое крошечное и идеальное, наполняет меня головокружительным изумлением.
— Как ты распилил ракушку, не сломав ее?
— Сточил об камень. Требуется масса терпения, и иногда они ломаются. Не каждая ракушка хочет меняться.
Не могу избавиться от ощущения, что мы говорим уже не о ракушках. Я возвращаю кольцо, внезапно остро ощутив его присутствие рядом со мной, такого высокого, что он легко мог бы поцеловать меня в макушку, такого широкоплечего, что спокойно спрятал бы меня от ветра.
Он забирает кольцо, чуть скользнув пальцами по моим. Мои щеки розовеют. Трудно не глазеть на этого парня, с его высокими скулами, ясными глазами, подвижным ртом, который прямо сейчас выглядит притягательно мягким. Корабль вступает в сговор с морем, чтобы подтолкнуть нас друг к другу.
Дверь открывается. Не оборачиваясь, Бо заводит руку назад и ловит ее, пока она не врезалась в нас.
— Эй.
Джейми переводит взгляд с меня на Бо, и в глазах его вспыхивает вопрос.
— Где ты был? — набрасываюсь на него я, словно только и делала, что ждала его здесь.
— Собирал всех.
Олли и Винк, оба бодрые и румяные от свежего воздуха, залазят на верхнюю койку. Тао и Фонг проскальзывают на нижнюю. Напротив них Минг Лаи и Барабанщик, с лицом и одеждой, испачканными в саже, устраиваются на койке Бо, а тот садится на откидной стул у двери.
На щеках Джейми появляются ямочки.
— Шарлотта передала хорошие новости, — говорит он мне. — Завтра на мостике, в одиннадцать утра, но только на четверть часа. Она сказала, ты была «великолепна».
Я визжу. Надеюсь, Ква будет на дежурстве во время нашего выступления, и я капну ложку дегтя в его бочку меда, крутя колесо на его драгоценном мостике. Однако показать Джамбо у нас не выйдет. Может, получится натянуть канат? Наверное, слишком рискованно на движущемся корабле, но… Я щелкаю пальцами.