– А на работу ей ты не пробовала звонить?
– Нет, конечно. У меня и телефона-то нет.
– Ладно, найду в интернете и попробую позвонить.
– Напиши мне тогда смску по результатам, окей?
– Разумеется.
Полина продолжала что-то говорить, но я ее уже не слушала. Поспешно вернувшись к компьютеру, я выудила из гугла нужную мне информацию и набрала указанный на сайте номер телефона студии Алины Шмелевой. Мне ответил светский женский голос. Нет, Елизаветы Веселовой нет в студии. Нет, мы не в курсе, когда она будет. Уже второй день не можем с ней связаться. Нет, она ничего не говорила о своих планах.
Наспех поблагодарив обладательницу светского голоса, я сбросила звонок и в растерянности замерла над списком контактов. Кому звонить? Швецову? Пока не с чем. Оставался Антон, который, судя по его попыткам связаться со мной и Полиной, уже и так порядочно встревожился. Мне не радовала перспектива напугать его после всего, что с ним уже произошло, но и предпринимать какие-то действия в одиночестве тоже не хотелось. Я неохотно набрала его номер. Услышав мой голос, Антон издал явный вздох облегчения, однако радость его быстро улетучилась, когда я призналась, что принимаю загадочное исчезновение Лизы близко к сердцу.
– Блин, я надеялся, что вы вдвоем что-то затеяли, поэтому вместе и исчезли с экранов радаров. А где же она может быть, в таком случае?
– Антон, давай ты съездишь к ней домой? Просто на всякий случай?
– Черт, я в клинике, и у меня нет возможности вырваться отсюда позднего вечера. А ты можешь?
– Я тоже на работе, вообще-то. Но на час, пожалуй, могу отлучиться.
Заручившись моим обещанием немедленно сообщить ему о результатах поездки, он быстро отключился, а я позвонила Полине. К моему удивлению, она не ограничилась сообщением, где живет Лиза, но предложила присоединиться ко мне («Я бывала у нее в гостях неоднократно, возможно, консьержка меня вспомнит»).
Через полчаса я, в ожидании Полины, переминалась с ноги на ногу на задорно блестящем снегу возле элегантного семиэтажного дома неподалеку от метро Октябрьская. Светлый, с красивой нежно-бежевой кирпичной облицовкой в, он вызывал в голове образы манхэттенского Верхнего Истсайда. Именно такой дом и должна была выбрать Лиза. Наконец, в тихом переулке показалась роскошная темно-синяя машина, которую я – возможно, ошибочно – идентифицировала как Бентли. Прошуршав по очищенному от снега асфальту, она остановилась почти рядом со мной. Строгий водитель выбрался со своего сидения, обошел автомобиль по тротуару и открыл заднюю дверцу. Сначала из-за дверцы появились длинные ноги в джинсах-скинни, а затем и вся Полина в короткой шубе из белой рыси. На ее не накрашенном лице застыло нервно-тревожное выражение, как будто всю дорогу от своего дома до Лизиного ее преследовали далеко не веселые мысли.