– Так о чем вы хотели поговорить, Алексей Павлович?
– Обо всем, что касается смертьи Елизаветы Веселовой и о том, как это может быть связано с предыдущими событиями. В Вашем обществе мне почему-то думается намного лучше.
– Возможно, потому, что я тоже думаю и делюсь своими мыслями.
Быстрая улыбка преобразила его лицо.
– Ну да, иногда я пользуюсь Вашими умозаключениями, но только в тех местах, где самому не приходит в голову ничего интересного. Кстати, Вы не могли бы называть меня просто по имени, а то я чувствую себя старше собственного дедушки.
– А сколько ему лет?
Улыбка на лице Алексея Павловича стала еще шире.
– Несколько больше, чем мне.
– А Вам сколько?
– Двадцать семь.
Ого, на целых пять лет моложе меня. Странно, что я раньше этого не замечала, он казался мне примерно моим ровесником. Докурив сигарету, я бесцеремонно выбросила бычок в окно, однако не сделала попытки отодвинуться от юного Швецова. Он же, как ни в чем не бывало, продолжал курить, по-прежнему обнимая меня за плечи.
– Так как Вас называть?
– Если можно, по имени.
– Тогда и Вы, если можно, называйте меня Соней, а не Софьей.
– Не любите свое полное имя?
– Чувствую себя женой Льва Толстого.
Неожиданно, Швецов оказался лучше воспитан, чем я: докурив свою Мальборо, он убрал руку с моих плеч, подошел к пепельнице и аккуратно затушил ее остатки.
– Договорились: Вы Соня, я Алексей. А теперь, может, перейдем к чаю? Очень хочется есть.
Мне есть не хотелось, хотелось выкурить еще сигарету, но я составила ему компанию за столом, молча глядя на то, как юный Швецов сосредоточенно жует свои сэндвичи, не отрывая взгляда от стола. Наконец я не выдержала и первой начала давно назревший диалог.
– Судя по вопросам на дознании, Лиза умерла от отравления кокаином?
Швецов кивнул.
– Да, хотя и Полина, и Вы утверждаете, что она им не увлекалась. Патологоанатом также не нашел никаких следов устойчивой наркотической зависимости. Впрочем, одна из ее коллег намекала, что дизайнеры в их студии иногда позволяют себе небольшие дозы для вдохновения, однако Веселову за этим занятием никто не видел. В любом случае, способ приема наркотика явно не типичный: кокаин попал в организм перорально. Чтобы вызвать смерть при попадании таким путем, нужно было проглотить довольно приличное количество – для надежности, около полутора граммов. Понятно, что случайность практически исключена.
– То есть это похоже на убийство?
– Или на самоубийство.
– То есть как самоубийство? С чего бы вдруг Лизе совершать самоубийство?
Швецов пожал плечами.
– Понятия не имею, и это одна из причин, по которой я хотел с Вами поговорить. Вам лучше знать, были ли у нее какие-либо причины для самоубийства или нет.