Ревнивым взглядом он успел разглядеть и то, что у Каролины было три поклонника, которые вели отчаянную борьбу за право танцевать с ней. Это были его сослуживцы лейтенанты де Менуар, Раже де Фонтаниль и Эрме де Винье.
Они наперебой приглашали девушку на кадрили и вальсы. Заметив муки молодого офицера, мадам дю Коломбье подошла к нему и с ласковой улыбкой спросила, почему он не танцует.
— Боюсь затеряться среди поклонников вашей дочери, мадам! — ответил Наполеоне.
— Если вы так свободно об этом говорите, — окинула его внимательным взглядом женщина, — значит, вы этого не боитесь… И, насколько мне известно, корсиканцы вообще ничего не боятся! Я не ошибаюсь?
— Благодарю вас! — поклонился Наполеоне.
— Вы скучаете по дому? — спросила госпожа дю Колобье, прекрасно зная, чем она может заинтересовать этого невысокого подпоручика, о чьих необыкновенных талантах она уже была наслышана.
— Да, — кивнул подпоручик, — скучаю… Мне часто снится наш остров, — проговорил он таким тоном, каким еще никогда и ни с кем не говорил во Франции, — и в своих снах я брожу по горам, купаюсь в море и дышу воздухом, с которым не сравнится ни один воздух в мире…
Поощренный оказанным ему вниманием офицер заговорил об истории, и мадам дю Коломбье на какие-то мгновенья показалось, что она слушает не артиллерийского офицера, а ученого, настолько интересен был его рассказ.
— Жители островов благодаря своей отрезанности, защищающей их от вражеских нападений и постоянного смешения рас, несут в себе всегда нечто своеобразное. Горный народ обладает свойственной лишь ему силою характера и величием души. И какое драгоценное обаяние таит в себе родная земля!.. Там все лучше, даже запах земли: с закрытыми глазами узнал бы я его. Нигде, нигде больше не слышал я этого аромата!
Молодая женщина с интересом смотрела на подпоручика. Говоря откровенно, она никак не ожидала встретить среди довольно однообразных офицеров полка столь блистательного поэта. На какое-то мгновение ей даже показалось, что она почувствовала в зале запах цветущей акации.
— Можно подумать, — улыбнулась она, — что в военных школах вы изучали не только фортификацию и историю войн, но и историю Корсики!
— Это и на самом деле так, мадам, — ответил Наполеоне. — Я не только изучал ее, но даже начал писать ее!
— Начали писать историю Корсики? — в изумлении воскликнула его собеседница.
— Да…
— Представляю, — покачала головой дю Коломбье, — сколько же вам пришлось прочитать!
Молодой офицер улыбнулся. Если эта самая мадам дю Коломбье и обладала хорошо развитым воображением, она все равно не могла представить себе круг его интересов.