Вадим узнал подпись отца, которую он видел на документах у матери и в Космическом агентстве Северной страны. Это была удача! Значит, где-то здесь были найдены останки его отца. Теперь-то Вадим потребует от Си-рен-ега открыть ему тайну места гибели Германа. Вадим убежден, что останки его отца давно найдены и находятся на исследовании в лаборатории. По косвенным и неопределенным, каким-то туманным намекам У-шо, Вадим понял, что он знает о Германе, но сказать об этом не может. Теперь же, когда найден этот планшет космонавтов и записка Германа, Вадиму будет проще узнать всю правду об отце. Теперь найдены останки Павла, найден этот планшет с запиской, что еще надо? Да ничего не надо! И так ясно: останки Германа давно найдены, их исследуют, но держат в строжайшей тайне.
В одном из карманов сумки-планшета Вадим обнаружил несколько маленьких пробирочек с какими-то непонятными таблетками. Что это? Может быть, это питание инопланетных космонавтов или это лекарства? Скорее всего, это медицинские таблетки. Одну из таких пробирок Вадим незаметно для Но-гун-ена спрятал к себе в карман на левом рукаве комбинезона. Спустившись со скалы вниз с драгоценной находкой, Вадим и Но-гун-ен доложили руководителю о результатах поиска на скале. Руководитель внимательно все осмотрел, прочитал записку Германа и все передал старшему охраннику для сохранения и вручения по назначению. Он явно повеселел и на несколько минут задумался. Потом, как бы проснувшись от кратковременного сна, сказал: «Жаль, нет у нас продовольствия — надо было несколько дней поискать здесь окрест скалы другие предметы и детали. Они наверняка здесь есть».
Отметив на карте место новой находки, руководитель поисковой группы отдал распоряжение двигаться как можно быстрее на Центральную базу. Поисковики, воодушевленные находкой, двинулись вперед.
Не прошли и двух миль, как в одном из ущелий группа переходила вброд через горный ручей и Но-гун-ен оступился, подвернул ногу и упал в воду. Подоспевшие к нему на помощь путники вытащили из воды на берег полубездыханное тело своего товарища. Но-гун-ен не дышал. Его тело холодело, и врач с сожалением констатировал, что пострадавший сильно ударился о камень, потерял сознание и теперь вряд ли можно будет вывести его из этого состояния и вернуть ему сознание и жизнь. Конечности Но-гун-ена холодели, и он лежал на земле без движения, и все ждали окончательного заключения врача. Врач медлил что-то сказать определенное. Да ему и не хотелось говорить страшное слово — смерть. Все ждали. Сидели в стороне в томительном ожидании. Только Вадим не верил в самое плохое. Он сидел рядом с бездыханным телом своего друга и помощника и думал.