Эта группа, не обнаружив Джину, быстро добралась до аэропорта, осмотрела все помещения и особенно тщательно зал ожидания пассажиров и комнаты отдыха, ничего не обнаружив, двинулась в обратный путь уже по другому пути — через пустыню. Они внимательно осматривали всех встречных путников. Казалось, что здесь даже мышь не проскочит. Уж очень они серьезно и, если можно так выразиться, грубо обращались со всеми встречающимися им путниками. Осматривая встретившийся им небольшой цыганский табор, они выбрасывали людей из кибиток. Даже маленького и, видимо, больного ребенка и того выбросили из кибитки на раскаленный песок пустыни.
В этот самый момент к этому месту бесчинствующих вояк должна была подойти машина Джины. Она слишком поздно заметила неистовствующих вояк и свернула в самое, что называется, пекло, на юг. Военные не заметили ее, а Джина нажала на газ и скрылась в пустыне. Она задыхалась от жаркого и сухого воздуха. Ей нечем было дышать. Песчаная пыль проникала вовнутрь машины. Лезла в глаза, уши и нос. Во рту было сухо, а на зубах был сплошной песок. Что делать, если враги заметят ее и настигнут — подумала Джина. Смерть. Именно смерть. Но смерть в страшных муках. Они, эти звери, будут издеваться над нею. «Нет, этого я не допущу. Надо приготовиться к встрече. Это будет последняя встреча с врагами»...
Джина остановила машину. Осмотрелась вокруг. Кругом тишина и абсолютное безмолвие. Ни одного живого существа. «Неужто здесь, в безмолвной пустыне, придется встретиться со смертью и отдать жизнь? — подумала Джина и содрогнулась от этой мысли. — Вот так, — подумала она, — один на один со смертью. Вернее, с врагами. Это участь людей нашей профессии».
Достала из кармана пистолет. Проверила правильность заряженного пистолета. Взяла его в правую руку. «Нужно не ожидать, пока они успеют схватить. Не нужно и отстреливаться. В пылу боя можно забыть о главном — не попасть в лапы врагов живой. Надо убить себя раньше, чем враги схватят. Пусть уж возьмут, но возьмут мертвую», — рассуждала в мыслях Джина, а сама всматривалась в ту сторону, откуда могли появиться враги. Ждала... Но враги не появлялись. Их не было видно.
Джина завела мотор и медленно двинулась к дороге, ведущей в аэропорт. Она превратилась в комок нервов. Ее била дрожь. «Что если они увидели след и стоят у поворота и ждут меня. А я, вот вам, сама иду в лапы зверя», — подумала Джина.
«Пистолет в руке. Только бы не промахнуться», — подумала она и сильно нажала на газ. Машина взревела и рванулась вперед.
Но Джина слишком поздно увидела бесчинствующих молодчиков, вымещающих свою злобу за свои же просчеты и промахи на ни в чем не повинных цыганах. Когда она свернула влево, в глубь пустыни, ее машину заметил один из сторонников Ага Мухамеда и предупредил двух других, что он видел, как легковая машина свернула с дороги и направилась на юг, в глубь пустыни.