И Герман приступил к работе в котловане. Работал производительно. Каждое движение, каждый взмах лопатой делал расчетливо и ритмично. Не надо хаоса и сумбура — говорил он сам себе. Все рассчитай и взвесь, хорошенько обдумай. И только после этого — делай. Иначе не хватит сил. А тогда — конец.
Так рассуждая сам с собою, Герман постепенно углублялся вглубь планетной поверхности. В грунте находил какие-то ракушки, окаменевшие тела каких-то мелких насекомых и другие предметы, которые показывали, что здесь, на этом месте, когда-то, очень давно, были живые существа.
«Может быть, повезет тебе, Герман Алексеевич, и ты найдешь что-нибудь спасительное!» — говорил он сам себе. Но пока ничего спасительного он не находил. А сил оставалось все меньше и меныше. Он настолько уставал, что не мог даже копать грунт лопатой. Его движения становились все скованнее и скованнее. Доходило до того, что руки отказывались двигаться, а пальцы переставали сжимать рукоятку лопаты. Буры, которые он достал из спускаемого аппарата и с помощью которых брал пробы грунта, тоже начинали отказывать из-за постепенной разрядки электрических батарей. Электробатареи тоже надо было расходовать рационально, ибо они могут понадобиться в будущем. Кабина в спускаемом аппарате тоже постепенно охлаждалась, и надо было думать, как поддерживать в ней тепло. С каждым днем и даже часом обстановка становилась все сложнее и сложнее, а чего-то нового, которое облегчило бы жизнь Германа, он не находил. А силы иссякали, и он в отдельные часы изнемогал до того, что не мог работать лопатой. Но вот, сидя в котловане, — стоять он уже не мог, — собрав последние силы, Герман взмахнул лопатой и со всех имевшихся у него сил ударил в грунт! Лопата наткнулась на что-то твердое, лязгнула и остановилась. Герман включил бур, но и он взревел, но вглубь не двигался. Что такое? — подумал Герман. И он почувствовал на несколько минут прилив сил и энергии. Он собрал все силы, которые у него остались, и принялся раскапывать грунт, чтобы достичь твердого предмета. Может быть, это и есть та спасительная соломинка, за которую надо будет ухватиться, подумал Герман и, собрав все оставшиеся у него силы, приступил к отрывке твердого предмета. Прошло около часа напряженной работы, и Герман с удивлением увидел стабилизатор ракеты. Он с еще большей интенсивностью продолжил работать, пока не увидел полностью стабилизатор и часть корпуса ракеты. Но в этот самый момент Германа покинули силы, и он упал возле находки и на время потерял сознание.
Мобилизация всех оставшихся сил и высокое нервное напряжение не позволили Герману выдержать такое эмоциональное возбуждение, и теперь он пока ничего не может предпринимать. Но бессознательное состояние не могло длиться бесконечно, и он пришел в сознание. Сколько он был в бессознательном состоянии, Герман не знает. Однако, как только к нему вернулось сознание и он опять увидел корпус ракеты, занесенный грунтом, немедленно приступил к раскопке вокруг ракеты и освобождению ее от грунта. Силы его покидали, и он с каждым часом становился все слабее и слабее. Работа приносила все больше усталости и немощи, а результат ее становился все меньше и меньше. Но Герман работал. Хотя не было тех результатов, что в начале, все же совсем не много, но корпус ракеты все больше и больше выглядывал из грунта. Можно было хоть чуть-чуть порадоваться находке, но Германа пока что она не совсем радовала. Наконец, когда силы почти совсем покинули его, на корпусе ракеты Герман увидел люк. Но он был закрыт и плотно задраен, как выражаются моряки.