– Здесь нужен врач! – кричит кто-то.
Еще два офицера протискиваются в кухню и подбегают к лежащей на полу Мелиссе. Один зажимает руками рану на ее шее. Я не понимаю, почему они пытаются спасти ей жизнь. Разве они не в курсе? Разве они не знают, что она сотворила? В любом случае попытка не имеет смысла – жизнь давно покинула тело Мелиссы.
– Зоуи Уокер?
Один из двух стоящих передо мной полицейских произносит мое имя, но из-за их шлемов я не могу определить, какой именно. Перевожу взгляд с одного на другого. Они расположились примерно в двух метрах друг от друга, и, когда я смотрю перед собой, один находится на десять часов, другой – на два. Во всех смыслах зеркальные отражения друг друга: одна нога слегка выдвинута вперед, руки подняты над талией, ладони раскрыты, без угрозы, но с готовностью действовать. Позади них вижу медиков, которые стоят на коленях перед Мелиссой. Наложили ей на лицо прозрачную пластиковую маску, и один из них мерно давит на мешок.
– Да, – наконец отвечаю я.
– Бросьте оружие.
Они всё неправильно поняли. Это у Мелиссы был нож. Она прижимала лезвие к моему горлу, пока не разрезала кожу. Я делаю шаг вперед.
– Бросьте оружие! – повторяет полицейский, на этот раз громче.
Я прослеживаю за его взглядом. Смотрю на свою правую руку, в которой поблескивает сквозь кровь серебристое лезвие. Мои пальцы сами собой разжимаются, будто только теперь осознали, что держат. Нож падает на пол. Один из офицеров пинает его подальше от меня, затем поднимает забрало шлема. Он выглядит почти таким же юным, как мои дети.
Ко мне возвращается голос:
– Моя дочь в опасности. Мне нужно добраться до «Лестер-сквер». Вы меня отвезете?
Зубы стучат, и я прикусываю язык. Снова кровь, на этот раз моя. Офицер смотрит на своего коллегу, который тоже поднимает забрало. Этот намного старше, с аккуратно подстриженной седой бородой. У него добрый взгляд. В уголках глаз собираются морщинки, когда он начинает ободрять меня:
– С Кэти все в порядке. Ее перехватил один из наших офицеров.
Меня уже всю трясет.
– Сейчас приедет скорая, вас отвезут в больницу и приведут в порядок, хорошо? – Он смотрит на своего молодого коллегу и объясняет: – Шок.
Но я чувствую не шок, а облегчение. Гляжу им за спины. Парамедик стоит на коленях рядом с Мелиссой, но не прикасается к ней, а что-то записывает.
– Она мертва? – Не хочу уходить, пока не удостоверюсь.
Парамедик поднимает голову.
– Да.
– Слава богу.