– Да-а-а? – я откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Отрадно слышать, что люди мои верные так заботятся о душевном покое своего государя, только вот как объяснить путь твой до моих покоев? Он ближе тебе показался, ежели ты пройдешь через дом Никиты Юрьевича? А тот, супостат, тебя пропускать напрямки не хотел, задерживал что есть сил, за руки хватал да за стол усаживал, дабы вином добрым угостить, а ты как мог отбивался, так, что ли, дело было?
Публичный разнос всегда показывал, что вот именно в данный момент фаворит вот-вот станет бывшим. Нет, если бы я пожурил Ивана без свидетелей, это могло бы сойти именно за родственную нотацию, но вот так при всех… Долгорукий побледнел еще больше и все порывался что-то сказать, но я не позволил ему этого сделать, подняв руку. В это время в приоткрытую дверь проскользнул Репнин, который деликатно оставил порку преображенцев среди преображенцев, с самого начала выйдя вон в коридор, вот такая воинская порука.
– Государь, граф Петр Борисович Шереметев спрашивает тебя. Что-то по поводу своры, – и тут он озадаченно посмотрел на меня и вполголоса, еще тише, чем до этого, проговорил: – А у нас охота намечается?
– Представь себе, оказывается, намечается. И прямо сейчас, – сначала я хотел категорически отказаться, но потом решил, что поеду. Царская охота – это то еще зрелище. К тому же это прекрасный повод хотя бы в лицо всех моих придворных увидеть, чтобы не бояться попасть впросак. А азарт погони со сворой всегда спишет любой промах, который я могу допустить, назвав, например, кого-то чужим именем. Я поднялся. – Раз уж без меня все решили, то я, пожалуй, приму этот выезд именно как подарок. Но впредь, Иван, постарайся не принимать такие решения, не посоветовавшись вперед со мной. Ведь всегда может так оказаться, что я занят делами государственными, которые мне совсем не оставляют времени на увеселения.
Пристальный взгляд в сторону Долгорукого. Ну вот, Лопухин еще на сантиметр отодвинулся от Ваньки в сторону Трубецкого и очень пристально принялся смотреть на Репнина, пытаясь определить, как этому выскочке удалось приблизиться довольно близко к императору.
– Наказать я вас не могу, сами знаете, за свинство наказания не предусмотрел дед мой. Наверное, стоит мне за подобные недочеты взяться. Но когда это случится, вы уже и забудете, что здесь к чему было. Так что пока готовьтесь, никакие боевые ранения, полученные во вполне честной борьбе, не освобождают вас от принятия участия в охоте. Через час выезжаем.
Ну что же, вроде бы прошло неплохо. А ведь это мое первое испытание в ряду многих подобных. В воздухе продолжали висеть невысказанные угрозы и намеки на опалу. Я Ваньку немного изучил, пока в Царское Село собирался. К отцу он точно не побежит, попытается сам исправить то, что натворил. Интересно будет посмотреть, как именно он будет стараться. Я провожал колонну, быстро двигающуюся к выходу, тяжелым взглядом. Ну Трубецкой, ну скотина. Такой шанс проср… Я понимаю, нервы не выдержали, но, черт бы вас всех побрал, мозг иногда включать надо. Если бы он пошел официальным путем, то я смог бы, обливаясь горючими слезами на публике, сдать Ваньку перво-наперво Ушакову. А уж Андрей Иванович быстро бы мне степень его вины по полочкам разложил. А там и до батяни недалеко, как говорится, рукой подать.