— Вы будете художник Греков? Собирайтесь, поедете вместе со мной в Ростов!..
Переполошенный Греков осторожно осведомился:
— Что случилось? Вы не знаете, для чего меня вызывают?
— Так велено! — последовал короткий ответ.
Поняв, что больше никаких объяснений не последует, художник начал собираться в дорогу. Успокоил растерянную жену:
— Тоня, честное слово, я не чувствую за собой никакой вины. Это какое-то недоразумение — вот увидишь, все уладится…
Нетрудно представить радость Грекова, когда он встретился с Авиловым.
Друзья обнялись. Начались бесконечные расспросы. «Новочеркасского затворника», шесть лет безвыездно проведшего на Дону, интересовало буквально все.
— Что происходит в художественной жизни Петрограда? Кто из знакомых художников в городе? Функционирует ли общество куинджистов? — забросал он Авилова быстрыми вопросами.
Удовлетворив его любопытство, Авилов сам стал расспрашивать друга о новочеркасском житье-бытье.
— О том, как было под белыми, особо нечего распространяться, — невесело отвечал тот. — За время их пребывания на юге ни о каком искусстве говорить не приходится. Теперь иное дело.
За краткой фразой: «Теперь иное дело» — скрывалось многое.
Сразу же после освобождения Новочеркасска Греков вступил в Красную Армию. Его зачислили художником на краткосрочные курсы младших командиров «Спартак», разместившиеся в помещении гимназии Влашавского. Красная Армия испытывала нехватку в младшем командном составе, поэтому занятия велись чуть ли не круглосуточно. С основами науки побеждать курсантов знакомили бывшие царские офицеры, перешедшие на сторону Советской власти, а вечерами Греков вводил их в мир прекрасного.
Затем художник работал в красноармейских студиях других курсов: 53-х пулеметных, Пензенских пехотных. А когда в Новочеркасск перевели Курсы усовершенствования командного кавалерийского состава (КУККС), был зачислен штатным художником.
— Мои функции весьма обширны, — оживленно рассказывал он Авилову. — Оформляю клуб и территорию курсов. Пишу плакаты, транспаранты. Если работа спешная, то приходится писать ночью. Тут уж на помощь приходит жена… Подумываю кое-что написать о быте Красной Армии… Главная же моя цель — создать живописную историю гражданской войны на юге России, на Дону и в Поволжье…
Авилов сразу оцепил важность этой работы.
— Такие картины очень нужны. Идем-ка, я тебя представлю Ворошилову!
В обширном кабинете командующего Северо-Кавказским военным округом висело густое облако махорочного дыма. Совещание было в самом разгаре. Ворошилов к ним питал слабость. Впрочем, длительность заседаний диктовалась и важностью решаемых вопросов. Красная Армия испытывала острую нехватку продовольствия и обмундирования. Неудивительно, что, когда Греков заговорил о задуманной им живописной эпопее гражданской войны, его с раздражением прервал немолодой командир: