— Где здесь большевистские картины? — появляясь на выставке, прежде всего интересовались итальянцы.
1928 год стал для АХРР не только временем первого крупного успеха на международной арене, но и первых серьезных внутренних разногласий. Приход в ассоциацию бывших бубнововалетовцев и молодых художников-вхутемасовцев породил «борьбу творческих, различий», как иронически Греков именовал далекие от искусства распри в среде художников. С «кулачными» приемами этой борьбы ахрровцы-реалисты познакомились очень скоро — на первом съезде АХРР, состоявшемся в мае того же года.
Бродского, прибывшего на съезд делегатом от ленинградского филиала организации, очень удивило отсутствие Грекова, о чем он не замедлил справиться у членов правления.
— В Новочеркасске нет отделения ассоциации, поэтому ему не послали приглашения, — последовал сухой ответ.
Умудренного жизнью Бродского этот факт насторожил. Дальнейший ход событий полностью подтвердил его наихудшие опасения. В ассоциации начались гонения на художников-реалистов. Перемены наметились уже со смены вывески: АХРР переиначили в АХР. Название расшифровывалось как Ассоциация художников революции.
— Раз мы объявили себя художниками Революции, то и искусство наше должно быть революционным, смелым! — декларировали леваки, почувствовавшие свою силу. — Долой ретроградов! Очистим АХР от элементов, чуждых пролетариату!
Под категорию «элементов, чуждых пролетариату» подпали многие художники, в том числе Авилов, Бродский.
— Ваш пейзаж «Осенние листья», — с нехорошей интонацией заявили Бродскому, — классовая вылазка дворянской реакции. Мы никому не позволим протаскивать в живопись мотивчики увядания, идейно разоружающие рабочий класс!
Авилова исключили из АХР лишь за то, что он в свое время работал в иконописной мастерской. Тогда же кто-то из членов правления обронил едкую фразу:
— Жаль, что Греков не писал икон, а то бы и его удалили в два счета!
Действия нового правления АХР не вызвали особого удивления у Грекова, давно замечавшего, как «левеет» ассоциация.
— Что можно ожидать от людей, глаз которых подернут «катарактой» ходячего модернизма! — вздыхал он, складывая и пряча горестное письмо друга. — В АХР сейчас велик процент недобросовестной и некультурной публики. Опа то и мешает прогрессивной и честной группе молодежи, искренне революционно ищущей. Возможно, мы, старики, за ними не успеваем…
Пытливым взглядом окинул большой холст на мольберте «Отступление ставропольских крестьян на Царицын».
— Но наше неуспевание — сдерживающий импульс законной зрелости!