– Я тоже сначала подумал, что никого нет, а туда глянь! – торжествующе проговорил Вовчик. – Видишь?
Виталий теперь и сам видел: в последнем доме, возле леса, горел свет. Автомобиль притормозил, осветив местность фарами, и перед путниками предстал крепкий добротный дом.
Обнесенный невысоким забором, он был ухоженным, с аккуратными плодовыми деревьями в саду, узорными ставнями на окнах. Ворота для въезда во двор, калитка, дорожка, ведущая к дверям дома, лавочка у стены, светящиеся приветливым светом окошки – все кругом дышало уютом.
– Как вышло, что в деревне всего один дом обитаемый? – пробормотал Виталий, но Вовчик его не услышал.
Он выбрался из салона машины, открыл заднюю дверцу и вытащил свой непомерно большой рюкзак. Виталий глазом моргнуть не успел, как парень подошел к калитке, открыл ее и зашагал по дорожке к дому, на ходу окликая хозяев.
Дверь открылась.
Прежде чем кто-то показался, у Виталия в голове сверкнуло: «Не надо туда ходить!» Развернуться и рвануть обратно, пока не стало слишком поздно, вот что нужно сделать! Не оставаться в покинутой людьми деревне, где по какой-то причине обитает лишь один житель. Виталий не понимал, откуда взялись эти мысли, что стало причиной тягучего страха, который обуял его, заструился холодом по жилам.
Он хотел позвать Вовчика, но не успел: тот уже скрылся за открывшейся дверью, а вместо него на пороге возникла женщина, одетая в светлое платье и вязаную кофту. Виталий хорошо видел ее, она была статная, крепкая, молодая еще – не старше пятидесяти, с гладко зачесанными назад темными волосами и улыбкой на круглом приятном лице.
Женщина махнула рукой, то ли приветствуя Виталия, то ли подзывая его, и он почувствовал себя глупо: кого испугался? Этой милой женщины?
– Вечер добрый, – радушно сказала она, глядя на приближающегося Виталия. – Друг ваш в доме, а вы что-то медлите.
Спустя примерно полчаса Виталий и Вовчик сидели за столом, а хозяйка хлопотала возле них. Звали ее Анной, она в самом деле жила тут одна. По словам Анны, соседи перебрались в город, а она решила остаться. Готовила в печи, электричества с той поры, как люди отсюда уехали, не было, но это ничего, и при свечах люди жили в былые времена, не жаловались.
Они втроем сидели в большой комнате, которая служила одновременно столовой и гостиной. Из нее можно было попасть еще в две комнаты. Двери туда были закрыты, но Анна пояснила, что в одной спит она, а в другой смогут расположиться гости. Деньги за постой она брать отказалась: как можно? Важно ведь помогать друг другу.
Все в Анне было хорошо: доброжелательные слова, приятная внешность, хлебосольство, готовность помочь, но… Виталий чувствовал: ему все больше становится не по себе. Хотя очевидных причин тому не было, вон и Вовчик ничего не чувствует, весело болтает с Анной, уписывает за обе щеки предложенное угощение.