Мы уже внутри пещеры, когда я, не думая, хватаю запястье Мэнни, а он в ответ хватает моё. И вот оно опять, это чувство, почти неразличимое: едва заметное покалывание, которое я ощутила в старом трейлере. Тогда я списала всё на воображение, но теперь оно настоящее. Наверное.
Мы делаем ещё несколько шагов и оказываемся почти у задней стены пещеры. А потом раздаётся шум – такое пронзительное «ш-ш-ш» у устья: волна ударяется об узкий вход. Через несколько секунд наши ноги омывает водой. Когда волна отступает, я осознаю, что теперь море доходит нам до коленей.
– Идём, Уилла. Быстрее. Вон там сухой песок.
– Где она? Куда делась кобака, Мэнни? Она просто испарилась!
Я пробираюсь по воде, и тут накатывает новая волна. Песок под ногами резко идёт вверх, и вскоре я уже выхожу на сухое место. Я изо всех сил моргаю, пока глаза привыкают к темноте. Пещера расширилась, каменный свод простирается над моей головой. Кобаки нигде не видно. Внизу только песок, несколько обрывков водорослей и какой-то холмик, который я принимаю за камень. Я пинаю его – он оказывается мягким и издаёт странный запах раскалённого металла и жжённых спичек – довольно вонючий.
Кобачьи какашки? Да вряд ли.
Мэнни всё ещё держит меня за запястье и оттаскивает подальше от новой волны, смывающей какашки и увлекающей их за собой.
– Мэнни! Прилив повышается! Я боюсь, что мы…
– Ш-ш-ш! – бормочет он. – Смотри. Видишь? Там сухо. – Он указывает на полоску песка в самой дальней части пещеры, под тёмной стеной камня. – Даже если прилив высокий, как сейчас, туда вода не доходит. Всё будет нормально, – он шлёпает по скале свободной рукой.
И в этот самый момент от устья пещеры на нас надвигается серость, как…
Ничто. Как ничто. Как пустота. Пустота это по сути и есть. Так что давайте-ка я попробую заново.
От устья пещеры на нас надвигается пустота. Только она вроде как серая. Нет, очень даже серая. Серее всего, что я когда-либо видела. Понимаете, в каком я затруднении? У меня нет времени закричать, да я и не знаю, что закричала бы, и кроме того, из моих лёгких вышибает весь воздух.
Я по-прежнему цепляюсь за запястье Мэнни, когда серая пустота поглощает нас обоих. Я смотрю вверх, вниз – кругом одна только серость, и мой желудок подпрыгивает, как когда проезжаешь по маленькому мосту, только в десять, в сотню раз сильнее.
Раздаётся металлический скрежет и звон бьющегося стекла, и до меня откуда-то доносится голос Мэнни:
– Нет! Камера!.. – Эти слова повторяются эхом, снова и снова.
Стены пещеры исчезли, растворившись в серой дымке. А что ещё страннее, песок и гравий под моими ногами исчезли тоже. Я не вижу, на чём мы стоим, но как-то ухитряюсь пискнуть: