Поговорив несколько минут с настоятельницей, графиня поднялась, прощаясь. Этого момента Бланш ждала с особым нетерпением, видя в нем вершину, откуда открывалась долина счастья. Было ли это время для сожалений и слез? Да. С внезапно изменившимся, печальным лицом она повернулась к пришедшим проводить ее молодым подругам и заплакала. Даже прощание с настоятельницей – такой строгой и сдержанной – вызвало грусть, о которой Бланш еще час назад и не подозревала. Как тяжело мы расстаемся даже с людьми не самыми приятными, зная, что покидаем их навсегда! Бланш снова расцеловала монахинь и со слезами вышла из монастыря, хотя надеялась покинуть это место с улыбкой.
Присутствие отца и разнообразие дорожных впечатлений скоро привлекли ее внимание и развеяли грусть. Не прислушиваясь к разговору графини с компаньонкой мадемуазель Беарн, Бланш сидела в приятной задумчивости и наблюдала, как плывут по голубому небу облака, то скрывая солнце и отбрасывая тень на дальние пейзажи, то во всем блеске представляя живописные картины. Путешествие доставляло невыразимый восторг: каждую минуту взгляду являлись новые виды, а фантазия наполнялась новыми образами.
Вечером седьмого дня пути наконец-то показался Шато-Ле-Блан. Романтическая красота замка разбудила живое воображение Бланш. Она с изумлением любовалась Пиренеями, которые весь день были видны лишь издалека, а сейчас оказались на расстоянии нескольких миль. Дикие скалы и грозные пропасти то появлялись, то пропадали за облаками. Лучи заходящего солнца придавали снежным вершинам розовый оттенок, а нижние склоны окрашивали в разнообразные цвета, в то время как темно-синие пропасти подчеркивали великолепные контрасты света. Далеко на север и восток простирались пышные долины Лангедока, щедро украшенные виноградными лозами, тутовыми, миндальными и оливковыми рощами. На юге синело чистое, как кристалл, отражавшее цвет небес Средиземное море. На волнах покачивались корабли, чьи белые паруса сияли в вечерних лучах и оживляли картину. Замок отца стоял на высоком мысу, почти скрытый от взглядов соснами, дубами и каштанами, с одной стороны спускавшимися в долину, а с другой занимавшими значительную часть побережья.
По мере приближения готические черты замка проявлялись четче: сначала над деревьями показалась укрепленная сторожевая башня, потом взору предстала разрушенная арка огромных ворот. Бланш уже нарисовала в воображении замок, подобный тем, о которых читала в старинных книжках, где охранники смотрели с укреплений на рыцаря в черных доспехах и черном плаще: в сопровождении отряда храбрых товарищей он спешил избавить даму сердца от угнетений соперника.