Экипажи остановились у запертых ворот. Поскольку огромный колокол, когда-то предупреждавший о приезде гостей, валялся на земле, один из слуг взобрался на разрушенную стену, чтобы сообщить о прибытии хозяина.
Глядя в окно, Бланш предалась навеянным тихим вечерним часом нежным чувствам. Солнце уже покинуло землю, и горы утонули в глубоких сумерках. Отражая остатки солнечного света, море казалось узкой полоской на горизонте. Ветер доносил бормотание накатывавших на берег волн, а порой издалека слышался меланхоличный плеск весел. Ничто не отвлекало Бланш от наблюдений, поскольку мысли остальных были сосредоточены на других темах и предметах. Графиня с сожалением вспоминала веселые парижские развлечения и с отвращением созерцала мрачные леса и дикие края. Все вокруг вызывало у нее неудовольствие. Чувства Анри в некоторой степени совпадали с чувствами графини: молодой человек печально вздыхал по столичному веселью и по возбудившей его воображение даме. Однако окружающая местность и неведомый образ жизни привлекали новизной, а потому сожаление смягчалось жизнерадостными юношескими ожиданиями.
Наконец ворота открылись. Экипажи медленно въехали под сень разросшихся и почти скрывших остатки дневного света каштанов и двинулись по некоему подобию аллеи, обозначенной лишь рядами деревьев по обе стороны. Это была та самая дорога, по которой когда-то ехали Сен-Обер и Эмили в надежде найти ночлег, но вскоре остановились, заметив человека, которого возница принял за грабителя.
– Что за несчастное глухое место! – воскликнула графиня, когда экипажи въехали еще глубже в заросли. – Надеюсь, граф, вы не собираетесь провести в этом дремучем лесу всю осень!
– Посмотрим по обстоятельствам, мадам, – невозмутимо ответил граф. – В этом дремучем лесу жили мои предки.
Экипажи остановились возле парадного входа, и у двери появился старый дворецкий в сопровождении парижских слуг, отправленных вперед, чтобы подготовить замок к приезду хозяина. Бланш заметила, что здание не целиком построено в готическом стиле, но имеет и более новые пристройки. И все же огромный мрачный холл сохранял готические черты, а на скрытых полумраком великолепных гобеленах на стенах были изображены сцены из старинных провансальских легенд. Выходящее на юг, заросшее клематисом и розой эглантерией огромное готическое окно притягивало взгляд и сквозь цветущий занавес открывало вид на темные вершины окаймлявших мыс деревьев. Дальше на юг и восток простирались воды Средиземного моря и терялись на горизонте, а на северо-востоке границу очерчивали роскошные берега Лангедока и Прованса, покрытые лесом, виноградниками и тучными пастбищами. На юго-западе возвышались величественные, сейчас скрытые сгустившимся мраком Пиренеи.