«Мы собрались здесь отдать дань памяти Татьяны Троянос, потеря, которую невозможно воспринять. Это значит, что семья Метрополитен-опера потеряла одного из самых значительных и важных, самых любимых артистов и друга за всю нашу историю. Безвременная кончина пронзила МЕТ как удар молнии, что случается крайне редко… Татьяна была одной из редчайших и многообразных певиц. За время 17-ти сезонов она спела 22 ведущих роли на немецком, итальянском, французском, английском, и на латыни – от Генделя до Филиппа Гласса. В конце концов она перестала путешествовать, чтобы проводить больше времени дома, здесь. Она обожала чувство семьи в МЕТ – будь то на сцене или просто в атмосфере театра. Все её обожали и любили».
Рассматривая сегодня буклеты-расписания каждого сезона, сохранившиеся у меня, перебирая бесценные воспоминания о прошедших годах в МЕТ и действительно незабываемых музыкальных событиях, происшедших там за мои 23 года работы, понимаешь, что обо всём виденном и услышанном рассказать невозможно. Поэтому ограничимся теперь самыми главными событиями, тех лет, чтобы попытаться осмыслить опыт пребывания в таком необыкновенном театре и в то невероятно волнующее время.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Это может быть лишь предположением, да и теперь всё уже ушло в историю, но всё же столь долгое время, прошедшее после нью-йоркского дебюта Татьяны Троянос в Сити Опере до её дебюта в МЕТ могло иметь какое-то другое объяснение. Возможно, что причиной тому был отвергнутый ею контракт, предложенный Троянос после её исключительного успеха в Нью-Йорке. Что означал тогда так называемый «лимитированный контракт»? Этот контракт означал приглашение артиста быть, что называется «на подхвате» – быть готовым заменить заболевшего солиста в спектакле текущего репертуара, без особых обязательств со стороны театра. То есть быть всегда наготове, но практически почти никогда не выступать. Такое положение могло бы быть привлекательным для молодой, талантливой, но неизвестной певицы. Но Троянос была уже хорошо известна и публике и критикам, и такое предложение было для неё уже неподобающим. Вероятно кто-то в менеджменте, а может быть и даже генеральный директор, помнил об этом, а потому не торопился делать ей действительно солидное и серьёзное предложение выступить на сцене МЕТ. Политика руководства МЕТ была до определённого времени ясной – держать имя театра исключительно высоко, иногда даже в ущерб логике и справедливым решениям.
В связи с этим вспоминаются два эпизода со знаменитыми певицами, происшедшими в моё время в МЕТ в начале 1990-х годов. Изумительная певица Кэтлин Баттл (Kathleen Deanna Battle, была седьмым ребёнком негритянского рабочего сталелитейного завода в Портсмуте, штат Огайо) обладавшая лёгким лирическим колоратурным сопрано, радовавшая публику МЕТ в течение 14 лет, в 1994 году была уволена из театра и больше никогда не выступала ни в одном оперном театре мира. К этому времени – февралю 1994 года – она завоевала всемирную известность, выступая в самых престижных театрах мира – Парижа, Лондона, Вены, Рима, Мадрида и других европейских столиц. Она выступала часто с такими мировыми знаменитостями, как флейтист Жан-Пьер Рампаль, трубач Уинстон Марсалис, скрипач Ицхак Перельман, дирижёр Герберт фон Караян. С Джеймсом Левайном она впервые выступила в Цинциннати в 1974 году и с тех пор часто выступала с ним, как пианистом и дирижёром. Что с ней произошло – непонятно и сегодня. Помню, что в начале 1980-х она была прелестной молодой женщиной, вежливой и милой и никто бы тогда не смог даже подумать о том, что могло произойти через несколько лет. В начале 1990 годов она должна была исполнять роль Софи в «Кавалере розы» Рихарда Штрауса с дирижёром Кристианом Тилеманном. Тогда ещё совсем молодой дирижёр произвёл на всех прекрасное впечатление, даже после незабываемых спектаклей с Карлосом Кляйбером. Во время репетиции Кэтлин Баттл внезапно стала петь свою партию с замедленном темпе, до такой степени замедленном, что все стали смотреть на сцену. Но как видно, дирижёр и запасные певцы второго состава были готовы к каким-то неожиданностям. Не окончив своей партии, Баттл покинула сцену и в тот же момент на сцену выбежала её дублёрша – репетиция не прервалась. В антракте мы узнали, что Баттл была освобождена от этого спектакля, но что дирекция сделала ей предупреждение. Оказалось, что она, встретившись с Тилеманном до оркестровой репетиции, сказала ему: «Я хочу познакомить вас с моими темпами. Запишите это всё. И, я думаю, мы можем на этом закончить…» На что Тилеманн сказал: «Я думал, что мы собрались здесь поговорить о музыке Штрауса и исполнить её». В итоге Кэтлин Баттл ушла с репетиции, чтобы больше никогда и нигде не участвовать в этой опере.