На «Сихокс» и многих других атлетов, с которыми работал Шерлин, сильно повлияло одно то, что ЭЭГ давала им возможность увидеть визуализацию работы их мозга.
– В простом факте соединения мозга и тела в единое целое видится реальная сила, – говорит Уолш. – А когда ты видишь свой мозг прямо перед собой, на экране ТВ, наступает мгновение из серии «Твою ж мать!» То, что я думаю, как чувствую и как действую, – всё это связано, и я вижу собственными глазами, как это работает».
Однако, когда спортсмены начали втягиваться в процесс, Шерлин, Джервейс и Уолш столкнулись с новой трудностью: поиском языка, который спортсмены могли бы понять. Шерлин брал результаты их ЭЭГ и говорил что-то вроде:
– Итак, у вас избыточная тета в задней латеральной части префронтальной коры. Это значит, что вероятнее всего в минуты сильного стресса вы не сможете принимать решения так же хорошо, как в обычном состоянии.
ДЖОН СЧЕЛ ЭТО ИССЛЕДОВАНИЕ ВЕЛИЧАЙШЕЙ НАХОДКОЙ СВОЕЙ ЖИЗНИ. ОН ОТНЕС ОТЧЕТ СВОЕМУ ТРЕНЕРУ СО СЛОВАМИ: «ВОТ КАК РАБОТАЕТ МОЙ МОЗГ!»
– Да, да, это про меня! – восклицали спортсмены. – Точно, так и есть!
Потом они уходили с приема, и их жены, мужья или тренеры спрашивали:
– Ну, что ты выяснил?
А они отвечали:
– Я… я не знаю. Слишком много всякого, о чем-то где-то вот про это или про другое.
Они узнавали себя в том, что говорил им Шерлин, но не могли толком понять, что это значило или что можно сделать со всем этим.
– И тогда мы решили: надо это изменить, – заключает Шерлин.
Они разработали язык, который спортсмены понимали более интуитивно, начали использовать термины вроде длительности концентрации внимания, способности к концентрации, контроля импульса, способности к принятию решений.
В результате, даже несмотря на то что ЭЭГ работает с теми же фундаментальными психологическими аспектами жизни спортсмена, она не ощущается как нечто, имеющее отношение к спортивной психологии, и хотя технически она связана с чу-у-у-вствами, ее подход к ним можно емко выразить вопросом: «Как мой мозг сказывается на уровне моих выступлений?»
Данные, полученные с помощью ЭЭГ, отвязывают чувства от некой физической составляющей, по сути давая спортсменам возможность объективно оценивать и обсуждать свои эмоции. Они могут говорить о мозге точно так же, как говорят о своих мышцах. Шерлин говорит им: «Мозг это не мышца в прямом смысле слова, но ведет себя так же. Так как поживает ваш мозг? Как будем его тренировать? Как будем укреплять его?»
В 2008 году суперзвезда олимпийского пляжного волейбола Керри Уолш Дженнингс и ее партнерша по команде Мисти Мэй-Трейнор выиграли золото на летней Олимпиаде в Пекине. Для Уолш Дженнингс эта золотая медаль стала второй в карьере. Но потом, в 2009-м, ее жизнь, как она говорит, начала «рушиться на глазах». Она была замужем за волейболистом и беременна первым ребенком, но при этом постоянно находилась на грани, чувствовала себя рассеянной, иными словами – не была полноценной, лучшей версией себя. В результате этого они с мужем, по ее собственному признанию, «оказались в шаге от того, чтобы уйти друг от друга».