Я покрылась гусиной кожей и зябко поежилась.
Боевик прокашлялся, стараясь прочистить горло. Однако голос его все равно звучал с хрипотцой.
– Не провоцируй меня, Лио…
Он сказал это так, словно я приглашала к постельному общению, не меньше. Севший голос, возбужденная усмешка на лице, раздувающиеся ноздри, напряженная поза, отчего Зинар стал казаться еще больше… И он больше не шутил над своей «неотразимостью» и моей соблазнительностью. Он говорил очень серьезно.
И, как ни странно, мне драгорн таким даже нравился. Притягивал взгляд, заставлял неотрывно смотреть на себя. И… я терялась. Почти забывала, что мы собирались делать и зачем поднялись на крышу.
Вдруг резко вспоминала, что я – женщина, а он мужчина. И еще какой! От неуместных мыслей вновь становилось тепло и смущение жаром бросалось в лицо. Я даже дышать забывала.
А еще это сокращенное «Лио» в сочетании с переходом на «ты»… Панибратское и одновременно интимное… очень сбивало.
Я постаралась прийти в себя, отвернулась, чтобы не смотреть на Зинара, вновь опустив взгляд на ступу.
– Никто вас не провоцирует! – возмущенно буркнула я. – Это у вас, наверное, гормоны взыграли…
Я собиралась сесть в «ступу», когда мужская ладонь остановила. Такая горячая, крепкая, что сопротивление мгновенно погасло, едва зародившись где-то в груди.
Краем глаза я видела крепкую, рельефную грудь Зинара, и слышала, как шумно и надсадно он дышит. Повернуть голову было просто страшно. Словно, если я это сделаю, что-то случится. Что именно, в моей голове не складывалось. Только я упорно смотрела вперед, на скамейку «ступы», куда метила и не шевелилась.
Зинар держал несколько секунд, не говоря ни слова. Звенящее, волнующее напряжение разлилось по утреннему воздуху, покалывая на кончиках пальцев, как легкие разряды тока.
Я крепко сомкнула губы, остро жалея о сказанном. Боевик все еще молчал. И хотя он касался меня только одной рукой, я чувствовала Зинара всего. Огромного, нависшего, мощного…
Казалось, от драгорна вновь исходят волны силы. Истинно-мужской, такой, что… уххх… Каждая его клетка, каждый миллиметр тела источали эту мощь, эту мужественность.
Я невольно трепетала перед ней, и чувствовала себя сейчас слишком женщиной, чтобы думать о предстоящей поездке.
Зинар убрал руку резко, также как отступил от меня недавно. И меня вновь будто в холодную воду бросили.
Я передернулась от жалящего каждую клетку тела контраста и на неверных ногах начала залезать в ступу. Села на среднюю скамейку. Под ладонями обнаружились металлические ручки, и я инстинктивно схватилась за них.