Все снова представало в радужном свете – если бы не оптовый торговец Бюрместер, который в это время вцепился в Иммануила Нобеля «как пиявка», требуя компенсации и возмещения убытков. Сам он не намерен был выложить ни одного риксдалера. Альфред ходил озабоченный. Он не мог не видеть, как мучает отца перспектива очередной экономической катастрофы.
Когда Иммануила хватил удар, Альфред зашел так далеко, что даже возложил часть ответственности на Бюрместера. Доктор с ним не согласился, но Альфред был совершенно убежден, что несчастье, постигшее Иммануила Нобеля 6 января 1865 года, напрямую связано с постоянными огорчениями отца из-за Бюрместера и непомерных требований последнего по возмещению убытков.
Инсульт, поразивший Иммануила, кровоизлияние, или закупорка сосудов в правом полушарии мозга, по словам Альфреда, произошел «в легкой форме». Однако у Иммануила парализовало всю левую половину тела, после удара в ней отсутствовала чувствительность. Теперь он был прикован к постели и, если верить записям врачей, не мог подолгу бодрствовать и следить за сложными дискуссиями.
Осложнения не проходили. Ответчик Иммануил Нобель больше никогда не переступит порога здания суда>32.
Глава 9. «Взрывы гремят на каждом углу»
Альфред выждал пару недель, прежде чем сообщить братьям об инсульте Иммануила. Видимо, надеялся успокоить их, что паралич проходит, и все снова хорошо. Но Иммануил не встал на ноги. Со временем к нему вернулась ясность мысли, но он так и остался в постели, не в состоянии даже пошевелиться без посторонней помощи. Через пару месяцев после инсульта у него случился новый кризис, с диареей и внутренним кровотечением. В какой-то момент Иммануил настолько ослаб, что Андриетта стала опасаться худшего, и супруги составили общее завещание.
Теперь к неиссякающим требованиям возмещения убытков добавились огромные расходы на круглосуточный уход за Иммануилом. Работоспособность он утратил полностью. На его прошение о пенсии и из Швеции, и из России пришли холодные отказы. За душой у него не было ни гроша, и он по-прежнему находился под следствием.
В последующие месяцы в семье Нобель все больше нарастало отчаяние.
А в Санкт-Петербурге Людвиг по-прежнему сидел без работы. Он уже один раз взял денег в долг, чтобы помочь родителям, и теперь, не имея новых заказов, ничего не мог сделать. У него, как сам он писал, «в избытке» водились «только блины». Роберт, в свою очередь, планировал открытие нового завода по изготовлению нитроглицерина в Финляндии, но не более того. Все надеялись на Альфреда.