Андриетта наслаждалась встречей со всеми детьми и внуками. Для команды родственников была составлена обширная программа, так что они осчастливили извозчиков города крупными заказами экипажей. В Стокгольме, как и в Париже, к тому времени уже появилась конка, однако Нобели предпочли разъезжать в пролетках. Кузены щедро угощали ужинами, семейные завтраки и обеды сменяли друг друга. Разумеется, предполагалось и посещение динамитного завода в Винтервикене.
Непосредственно в день рождения, 30 сентября, в Стокгольме стояла отличная погода. Семейство Нобель устроило в честь Андриетты великолепное празднество. Ей преподнесли альбом и целую охапку роз. На вечер заказали элегантный ресторан Hasselbacken на острове Юргорден для семейного банкета, где присутствовали все родственники и множество друзей. Те, кто желал, могли добраться до места на пароходном катере от причала Стрёмпартеррен. Счет, составивший более 1000 крон (почти 60 000 крон по сегодняшним деньгам), Людвиг и Альфред поделили пополам>41.
Подруга – писательница Юсефина Ветергрунд, известная под псевдонимом Леа, – выступила с длинной поздравительной одой в честь Андриетты. В ней много говорилось о главной радости ее жизни, сыновьях:
И, повзрослев, они весь мир познали,
Сумели путь свой в жизни обрести.
Твоя любовь, твои молитвы стали
Опорой им на избранном пути.
Пусть голова твоя седа,
Но все равно – они твои ребята,
Твоя отрада сердца, как всегда>42.
Альфред радовался, видя счастье матери. По мнению братьев, он был ее «любимчиком». Однако сосредоточиться на происходящем во время празднования ему было нелегко. Суету он ненавидел, от еды чувствовал себя плохо, к тому же никак не мог избавиться от головной боли, хотя воздерживался и от курения, и от вина. Отношения с Софи тоже не приносили покоя и отдохновения. Неужели она забыла его? Или он даже хотел, чтобы забыла? В последние недели Софи стала обвинять его в том, что он бегает за другими женщинами. Нелепица, счел Альфред.
Однажды вечером, когда он писал Софи, у него пошла носом кровь. В письме он утверждал, что капля случайно попала на бумагу и что пятно, которое она видит, подтверждает его тревогу за «бедное дитя». Сто лет спустя писатель П. У. Сундман отдаст письмо на криминалистическую экспертизу. Заключение последовало такое: это действительно пятно крови, однако Альфред приврал. Если бы капля крови упала из носа, пятно получилось бы куда больше по размеру. Альфред Нобель поместил каплю на бумагу кончиком пера или пипеткой.
Судя по письмам, в те дни в душе Альфреда Нобеля шла борьба между разумом и чувством. Ему скоро сорок пять. Они совсем неподходящая пара. Он пытался объяснить это Софи: «Я… много лет искал женщину, чье сердце могло бы биться рядом с моим. Но это не может быть двадцатилетнее сердечко, чье мировоззрение и внутренний мир имеют мало общего или совсем ничего с моими собственными».