Труднее было понять и истолковать эту силу. Вопросы человека, по мнению Альфреда, пересекали «границу, за которой Разум слаб». Сам же он отказывался приравнивать эту силу или «универсальную душу» к Богу. Ничто не связывало Альфреда Нобеля с церковью. «Наследство жалкое страшащих нас попов» никогда не разгонит туман вокруг происхождения бытия, писал Альфред в своем стихотворении>29.
В республиканских кругах Жюльетты Адам и ее салона Альфред Нобель повстречал много единомышленников, таких же, как и он, убежденных антиклерикалов. Это в высшей степени относилось и к самой хозяйке. Бывая в Париже, Альфред всегда появлялся по средам у Жюльетты Адам. В последние годы ее салон заметно изменился. Пожалуй, более всего поражало то, что ее прежний оруженосец, могущественный Леон Гамбетта, там больше не появлялся.
Разрыв состоялся в конце 1870-х, вскоре после смерти супруга Жюльетты Адам. О причинах ходило много слухов. Считалось, что новоиспеченная вдова Жюльетта Адам стремилась стать спутницей жизни Гамбетты, что сильно расходилось с его планами. К тому же во внешней политике эти двое оказались на диаметрально противоположных позициях. Гамбетта, к изумлению многих, подружился со своим когда-то злейшим врагом Бисмарком, который в последнее время организовал в Германии мощную компанию против влияния католической церкви. Жюльетта Адам воспринимала это как историческое предательство со стороны Гамбетты. Она считала, что никакое презрение к церкви не оправдывает отказ от реванша милитаристу Бисмарку. Разногласия между ними сохранялись до самой внезапной смерти Гамбетты на новогодние праздники в 1882 году.
В качестве альтернативы Жюльетта Адам рассматривала Россию. После унизительных мирных переговоров в Берлине в 1878 году там кипела ненависть к Бисмарку. Поэтому Жюльетта Адам жестко проводила свою линию: Франция должна объединиться с Россией против Бисмарка. Ее увлеченность внешней политикой росла, она даже начала издавать журнал La Nouvelle Revue, в котором главной темой стал реванш. Она даже попросила брата русского царя написать для этого журнала статью о Русско-турецкой войне и предательстве Бисмарка. Жюльетта Адам так откровенно заигрывала с восточной державой, что французская тайная полиция начала следить за ее передвижениями. В феврале 1882 года хозяйка салона отправилась в Санкт-Петербург. В полицейском архиве сохранились вырезки из газет, сообщавших, что Жюльетте «в русском высшем свете был оказан самый восторженный прием»>30.
Ее салон посещало все больше русских и все меньше политиков-республиканцев. Теперь хозяйка охотно принимала у себя в салоне женщин, сознательно расширила свой круг, включавший ученых, предпринимателей и военных. Должно быть, Альфред Нобель чувствовал себя там все более и более уютно. Очевидно, что отношения между ним и Жюльеттой Адам в те годы стали гораздо более тесными. Когда знаменитый французский химик Марселин Бертло покинул пост в правлении ее журнала, она предложила Альфреду Нобелю занять его место (на что тот, впрочем, не согласился). Весной 1882 года танкер братьев Нобель Nordenskiöld был полностью изуродован взрывом в Баку. Жюльетта Адам писала Альфреду Нобелю: «Прочла в русской газете, что Вы потеряли Nordenskiöld и что при взрыве погибло несколько человек. Я испытываю к Вам глубокую симпатию и беру на себя смелость вновь заверить Вас в этом каждый раз, когда мне кажется, что это может пойти Вам на пользу, – как доказательство моего горячего интереса ко всем Вашим радостям и горестям»