Несколько дней спустя ле Гюэ сам связался с полицией, утверждая, что невиновен. Его якобы обманул Артон, однако ле Гюэ арестовали и посадили в камеру предварительного следствия. Вскоре полиция задержала и кассира компании. Скандал, разразившийся, когда вскрылись все подробности этого дела, проходил в газетах под названием «динамитная афера».
Очень скоро Альфред прояснил для себя картину. В течение долгого времени ле Гюэ выписывал на имя Артона фальшивые чеки, затем они получали по ним деньги и делили их между собой. Махинации удавалось скрыть, подкупив кассира обещаниями повысить зарплату. Обо всем этом Нобель сам рассказал газетчикам, бравшим у него интервью в первые дни. У ле Гюэ тоже рыльце в пушку. «Одно ясно – никакие из этих украденных сумм в бухгалтерские книги Société Centrale de Dynamite не внесены», – заявил Альфред Нобель.
Альфред Нобель оказывал ле Гюэ очень большое доверие. Он писал о нем другу: человек, бывший сенатором и префектом, кавалер ордена Почетного легиона, «на короткой ноге с большинством министров» – кто мог подумать о нем что-то иное, кроме самого хорошего?
Вскоре выяснилось, что соучастник Эмиль Артон сбежал за границу, напоследок выписав себе бланко-вексель[56] на крупную сумму. Осенью за ним стали охотиться по двум причинам. Тогда, уже задним числом, стало известно и о подкупе парламентариев Панамской компанией – один из крупнейших скандалов во Франции XIX века. Центральную роль в нем сыграл мошенник Эмиль Артон. Среди парламентариев, чьи голоса он купил за деньги Панамской компании, называлось все бывшее руководство динамитного треста: покойный Поль Барб, Жео Виан и Альфред Наке. А также, разумеется, исполнительный директор ле Гюэ.
Невеселое время выпало Альфреду Нобелю, и не только потому, что его французские мушкетеры оказались преступниками. От него потребовали компенсировать украденные миллионы, впрочем, эта угроза вскоре отпала, ибо дыру в кассе компании удалось заделать с помощью облигаций займа.
Французская полиция гонялась за тенью Эмиля Артона в течение нескольких лет. То его видели под вымышленным именем в Танжере, то в Кале, в Риме и Черногории. Некоторое время утверждалось, что его труп обнаружили в железнодорожном купе в Будапеште. Эмиль Артон превратился в живую легенду. «Опять этот Артон», – восклицали газеты. «Где же Артон? Везде и нигде!»
Через девять месяцев после разоблачения в Париже состоялся суд. Исполнительный директор Жильбер ле Гюэ получил пять лет тюрьмы, а кассир – три. Артон был заочно осужден на двадцать лет исправительных работ. Только в конце 1895 года его обнаружили в Лондоне, задержали и привезли в Париж