Им было неловко, но я чувствовал, что симпатии бармена на моей стороне. На сцене начался новый номер, и они воспользовались этим, чтобы ретироваться. На какое-то мгновение всех оглушило гудение микрофона, а потом я почувствовал, как меня взяли за руку, совсем как в детстве. Я встретил ее понимающий взгляд. Грустный и улыбающийся. Она уже успела привыкнуть.
Мы сели в ее машину. Я молчал. Несчастная «мужская сдержанность», которая стискивает вам челюсти… и горло.
– Почему вы не сказали мне… раньше?
– У вас своего – выше крыши. Для меня уже нет места.
– Разве вы не знаете, что несчастья других порой приносят утешение?
– Бывает, но не думаю, чтобы вам это сильно пригодилось.
– Значит, было решено, что вы уедете как можно дальше, но у вас не хватило сил… Вы остались… и бродили здесь, поблизости. И все, что вам от меня нужно, – это помочь… пройти через это. Провести эту ночь. Вам необходимо присутствие женщины рядом. Случайно это оказалась я. Не надо, не оправдывайтесь, я на вас вовсе не сержусь. Наоборот. Мне это… близко, понятно. Но почему вы не уехали? Она хотела избавить вас от этого. Или, может быть, она боялась, что, будь вы рядом, ей недостанет смелости… Нет, не думаю. Это была… Это наверняка очень мужественная женщина. В котором часу она…
Я взглянул на светящийся циферблат на панели управления:
– Не знаю. Может, прямо сейчас.
– Как… как именно?
– Снотворное. Не знаю, сколько надо времени, чтобы…
– Вам нужно было забыться… и подвернулась я.
– Да, так. Вы сами это сказали. Мне нужно было отвлечься. Подумать о чем-то другом. Развеяться. Не важно как. Сеньор Гальба, пасодобль, вы… Свинство, конечно.
Она задумалась.
– Как долго вам еще ждать?
– Домработница придет убирать в восемь. У нее свои ключи. Мы можем пройтись по ночным клубам, заняться любовью, посмотреть семейные альбомы, потом позавтракать где-нибудь… Как раз напротив нашего дома есть неплохое кафе. Когда откроются магазины, мы купим цветы. Вы меня спросите, какие были ее любимые, и я отвечу: «Все». А пока… У вас, случайно, нет клубной афиши? Мы могли бы пойти посмотреть шоу травести. Или вернуться в «Клапси». Вы пропустили самый замечательный номер на свете. Пасодобль. Стоит посмотреть. Последнее слово. Последнее слово обо всем этом, с тех пор как вертится Земля. Или, может, поедем прямо в Руасси и улетим первым же рейсом, вдвоем. Это история любви, Лидия, у нее нет конца. Я слишком любил женщину, чтобы это могло куда-то деться.
Я видел только ее профиль, немного жесткий, с прямыми чертами, и седые волосы.
– Нет, Мишель. Я прекрасно знаю, что вера может свернуть горы, но порой она не приносит ничего другого, кроме этих самых гор, которые надо ворочать. Миссия женщины – к чему она сводится, в конце концов? Помогать мужчине жить. У меня нет к этому призвания.