Она опустила глаза. Ее рука нервно перебирала крошки на столе. Все шло ко дну, ускользало, и я не знал, как это удержать.
Зазвонил телефон.
– Вот видите, – сказал я. – Здесь будут без конца звонить. У вас ли, у меня… Нужно уехать.
Она держала пиалу с кофе двумя руками и размышляла. При свете дня, да еще на кухне.
– Хорошо. Пойду собирать чемодан.
Я вдруг вспомнил, где оставил дорожную сумку: в гримерной у сеньора Гальбы. Там был мой паспорт, дорожные чеки. Лидия нашла в справочнике телефон «Клапси», но там никто не брал трубку.
Я вспомнил, что маэстро остановился в гостинице «Кийон», и позвонил туда.
– Будьте добры, мне нужен сеньор Гальба.
Меня соединили.
Мне ответил женский голос, и я повторил свою просьбу.
– Кто его спрашивает?
– Скажите, что это его друг из Лас-Вегаса.
Пауза…
– Вы его друг? Он… он… Не могли бы вы прийти сюда, месье? С ним что-то неладно.
– Сердце?
– Нет, но он какой-то странный и…
Я узнал голос: это девушка, которая подошла к нам на улице возле «Клапси».
– Мы говорили с вами ночью, мадемуазель, помните, я сидел в машине с подругой.
– Прекрасно, значит, вы хорошо его знаете. Он попросил меня побыть с ним в гостинице, но… Я не могу больше здесь оставаться. Мне страшно.
В трубке опять стало тихо, потом я услышал голос сеньора Гальбы:
– А, это вы. Да, ваша сумка у меня. Вы забыли ее у меня в гримерной… Кстати, вы знаете, что умер Мату-Гросу?
– Я еще не открывал утренних газет.
– Сердце не выдержало. Вот так… раз – и все!
– Смрт.
– И-мен-но. Сначала уходят лучшие. Я был так привязан к нему, и моя жена очень его любила. Он был старый и боялся оставаться один. Решил уйти первым… Большой трус был. Но я ничего, держусь, у меня контракты на два года вперед. Эти люди знают, что делают, вы понимаете. Чем они заполнят без меня такой колоссальный пробел в программе?.. Мне, конечно, ужасно будет не хватать Мату, но он поторопился. И то, что я говорю сейчас с вами, тому подтверждение. Разве у меня голос человека, который собирается отбросить коньки с минуты на минуту?
– Вовсе нет.
– Я в отличной форме. Даже провел ночь с женщиной.
– Поздравляю.
– Но я не знаю, что буду делать без этой собаки.
– Найдите себе другую.
– Да, но на это нужно время, это ведь должен быть друг. Здесь одного дня мало. Понимаете, общие воспоминания, привычки. У него была особенная манера положить морду на лапы и смотреть на меня так, будто в его жизни нет ничего важнее меня… Вам это знакомо?
– Еще как! Мне не раз случалось положить морду на лапы и смотреть на кого-то так, будто важнее у меня нет ничего в жизни… Сейчас я должен с вами попрощаться, Гальба. Меня ждут.