– Так нету дома-то, – шмыгнул тот красным носом.
Чужие проблемы Сереброва не волновали. Со своими бы разобраться.
– Я не пьяный. Головой стукнулся, очнулся – ничего не узнаю. Что за район тут?
Бездомный назвал район на окраине, и Всеволод приуныл:
– Далековато от центра. Мне на Остоженку надо.
– Тут метро недавно открыли, – обрадовал его красноносый. – Идите сначала между домами наискосок, потом у супермаркета направо, на следующем перекрестке налево, потом опять наискосок минут пять, а потом еще вдоль трассы минут пятнадцать.
Бездомный закашлялся и вытащил из кармана упаковку леденцов, а Всеволод затряс головой. Такое количество информации не укладывалось у него в голове. Бездомный сунул леденец от кашля в рот и с сожалением скомкал фольгу:
– Последний!
– Может, проводишь? – предложил Всеволод.
– Отчего б не проводить. Вы мне добро сделали, я вам.
– Какое еще добро? – угрюмо переспросил Всеволод. Что-то мелькнуло в его памяти, связанное с этим словом, что-то очень важное, и сразу же исчезло.
– Вот это. – Бездомный опустил подбородок в красный шерстяной шарф и нахохлился, став похожим на снегиря.
Сунув руки в карманы, он зашагал в сторону метро, а Всеволод за ним.
– Тебя как зовут-то? – спросил бездомный.
– Всеволод.
– А меня Иннокентий.
– Правда, что ли? – Всеволод насмешливо покосился на бродягу. Ну и имечко.
– Для своих Кеша.
Разговор не клеился. Иннокентию было трудно говорить, а Всеволода не интересовал случайный знакомый. Да и что общего может быть у банкира из списка «Форбс» с нищим бродягой?
– Вот дом мой, – внезапно Иннокентий махнул рукой на приютившуюся между новостройками старую пятиэтажку.
– Ты же говорил, что бездомный, – подловил его Всеволод.
– Так и есть. – Иннокентий с тоской покосился на горящие окна. – Бывший дом.
– Бывшая жена выгнала? – рассеянно спросил Всеволод.
– Почему жена? Банк. За долги.
Всеволод вздрогнул – порывом ветра похолодило голую шею – и покосился на Иннокентия – того спасал теплый шарф.
– Долги, Кеша, надо платить, – назидательно сказал Серебров. – Иначе зачем брал?
– Так не я брал, – глухо, уткнувшись в шарф, пробормотал Иннокентий. – За брата поручился.
– А что же брат не платит?
Кеша нахохлился еще больше, пробурчал что-то совсем неразборчиво. Всеволод не стал переспрашивать – разве это его проблемы? Ему бы поскорее до банка добраться да вернуть свою благополучную жизнь.
Вскоре впереди показалось метро, и Всеволод заторопился проститься с простуженным бродягой:
– Ну, бывай, Кеша. Не болей в Новом году!
Иннокентий кивнул и хрипло закашлялся, натянув шарф до самого носа. Всеволоду вдруг сделалось его жалко – хороший ведь мужик, отзывчивый. Его до метро проводил. И брату в поручительстве не отказал – за что и пострадал.