— Да, конечно, — ответил Мартон и покраснел, потому что выражение «очень развитая» показалось ему неприличным. Не надо было так говорить!
— Будете получать двадцать крон в месяц, — продолжала г-жа Мадьяр, — и кофе на полдник. Согласны?
— Да.
— И выучу вас читать ноты и играть на рояле, просто из любезности, — и после небольшой паузы добавила: — Увидим, каковы будут результаты. — Она улыбнулась мальчику и нажала на свисавшую с абажура грушу звонка.
— Пришлите Илонку, — сказала она вошедшей прислуге.
Мартон пригладил пиджак. На миг он забыл и про музыку. «Илонка», — эхом отдалось в нем имя девочки, словно он уже бог знает сколько раз слышал его: — «Илонка!» Он попытался скрыть свое волнение, сидел спокойно.
4
За дверью послышались быстрые шаги. Мальчику показалось, будто они отдаются у него в груди. Дверь отворилась, и в раме дверей показалась девушка в красной блузке с длинными пышными рукавами и в синей юбке, заложенной складками. Косые лучи осеннего солнца мягко осветили ее черные волосы, красную блузку и юбку до колен. Прежде всего мальчик заметил красивую, чуть выпяченную нижнюю губу девочки.
Позднее он всю жизнь припоминал Илонку такой, как она впервые появилась в раме высоких дверей.
— Познакомьтесь, — сказала г-жа Мадьяр, — твой новый домашний учитель.
Девочка шагнула вперед, протянула руку, но не взглянула на Мартона.
— Илонка! — сказала она.
Мартон встал и тоже протянул руку. Он взглянул на девочку, но от смущения забыл назвать свое имя. Коснулся маленькой теплой руки, которую девочка быстро отняла. Мальчик оглядел себя и пожалел внезапно, что не зашел переодеться. Девочка села, оперлась на левый локоток, склонила голову на руку и так, чуточку искоса, смотрела на серую плюшевую скатерть стола. Три цвета царили в комнате, а позднее остались и в памяти у Мартона: стальной серый цвет плюшевой скатерти, красный цвет шелковой блузки Илонки и прозрачная желтизна солнечного сияния у нее за спиной.
— Мартон, — сказала г-жа Мадьяр. Она так доверительно произнесла его имя, будто уже много лет была знакома с ним, — договоритесь с Илонкой, чем и как вы будете заниматься. А ты, Илонка, расскажи, в каких предметах ты слаба… — И она оставила их одних.
Наступила тишина. Ресницы девушки были приспущены. Опершись на локоть, Илонка поддерживала голову тонкими пальцами с красивыми ноготками. Мартон посмотрел на девочку: бледное лицо, черные волосы, «по-взрослому» собранные в узел; изящный нос, ноздри, слегка раздувавшиеся при каждом вздохе, и эта упрямая, чуть выпяченная нижняя губа, которую увидел прежде всего, — сейчас она дрогнула улыбкой едва заметной, как тихий и тут же замерший трепет только что развернувшегося листочка. Илонка вскинула голову, подняла глаза на мальчика. Мартону показалось, будто после ненастья кусочек неба засиял в облаках: так сверкнули голубые глаза Илонки.