Задребезжал колокольчик в прихожей. Девочка быстро опустила ноги на пол. Положила перед собой книгу, раскрыла ее, при этом все время прислушиваясь. Из столовой доносились какие-то звуки, но слов разобрать она не могла. Слышала только голос. «Молодой человек!» — забилось в ней. Она услышала звуки рояля. Опять разговор. «О чем так долго говорят? Почему он не идет уже?» Илонка хотела наморщить лоб, но это ей не удалось. Тогда она выпятила нижнюю губку. Раздался стук в дверь. Девочка быстро оправила вовсе не нуждавшуюся в этом кофточку. Вошла служанка и пригласила ее в столовую. Илонке показалось, будто служанка улыбнулась и даже подмигнула слегка. Тогда она, словно это ее вовсе не занимает, сонно и медленно встала, но потом против воли подошла маленькими быстрыми шажками к двери столовой, еще больше выпятив нижнюю губку. Отворила дверь.
Девочка остановилась в раме дверей. Ее черные волосы, красную блузку и синюю юбку в складку озарили косые лучи осеннего солнца.
6
Мальчик прощался. Илонка протянула ему руку не вставая. Шелк пышного рукава красной блузки сверху прильнул к руке, а снизу повис пузырем. Мартон снова коснулся теплой руки девочки, которую она быстро отняла. Мальчик оглянулся. Где же г-жа Мадьяр? Илонка сказала:
— Я передам ей…
Мартон ушел. По лестнице спускался разгоряченный, голова у него кружилась. Илонка… музыка, учение… Он вышел к воротам, Гезы уже не было. Мартон ошалело оглянулся вокруг. «Я долго просидел, и он ушел… Да нет… наверное, он здесь где-нибудь…» Мартон заглянул на улицу Эстерхази — никого; добежал до конца проспекта Ракоци — и там никого. У него стало тяжело на душе; почему он не вернулся вовремя? Так быстро забыл своего друга! Фифка Пес ждал его, ждал и ушел… А ведь Фифку никто и музыке-то не собирается учить… У Фифки Илонки тоже нет… А он забыл друга, который ждал, ждал его на улице… Даже из головы вылетело, что он обещал быстро вернуться… Играл на рояле г-же Мадьяр… С Илонкой сидел… А Фифка Пес один пошел обратно в цветочный магазин на проспект Йожефа, взял корзину и сейчас плетется где-то по улице Барош… домой… обиженный… грустный…
Дружба столкнулась с любовью. Мартону казалось, что он изменил другу.
— Фифка Пес, ну зачем ты ушел? — воскликнул он и направился в сторону далекой улицы Кериш, где жили Мартонфи.
Пока он шел, стемнело, зажглись фонари. И Мартон побежал, чтоб поскорее попасть на улицу Кериш. Дома мелькали мимо него. Встречный ветер свистел в лицо. А Мартон бежал между рядами домов, поглядывая иногда на небо. И хотя небо совсем потемнело и наступил уже вечер, Мартон отчетливо видел, как светятся глаза Илонки, чувствовал, как обжигает щеки ее красная блузка. Ему захотелось петь. Но он издал только звук, похожий на гудок паровоза, когда он приближается к станции: «С рельсов долой! Еду!» — и потом, грохоча, проносится дальше. Мальчик оборвал песню. Ему пришло в голову, что Илонка, быть может, и не вспоминает о нем. «Новый домашний учитель… Что это ей?» Ему послышался голос Илонки: «Не будьте ко мне слишком строги…» Стало быть, вот и только? Это важнее всего? Он замедлил шаг. Провел рукой по разгоряченным щекам. Остановился. Потом пошел опять к улице Кериш, но теперь уже медленно, постукивая костяшками пальцев по стенам домов. И загрустил.