Хозяин кабинета, продолжая листать какие-то материалы, приветственно поднял руку. Неожиданно он с досадой стукнул кулаком по столу.
— Нет, ты только посмотри, Вячеслав Владимирович, что творит этот Лисичкин, — и передал Вершинину тонюсенькую папку. — Я поручил ему разобраться с заявлением Пугачевых. Несколько дней назад у них украли из дома отличнейшую тулку. Трехствольную с инкрустацией. Цены ей нет. Мусолил, мусолил он заявление, и вот читай, к чему пришел.
Вячеслав раскрыл папку и, перевернув несколько листков с объяснениями, прочел в конце постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, подписанное оперуполномоченным Лисичкиным.
Лисичкин весьма своеобразно обосновал свой вывод об отказе в возбуждении дела.
«Не исключена возможность, — писал он, — что взял ружье гр. Сорока — знакомый дочери Пугачева, не исключено также, что он сам потерял его на рыбалке. Пугачевы делали в доме уборку, не исключено, что ружье затерялось среди вещей во время уборки. Не исключено, что Сорока взял ружье с целью поохотиться у себя дома».
— Не исключено, что ружье взял Лисичкин и потерял его в Африке во время охоты на бегемотов, — рассмеялся Вячеслав.
— Ну и ну, — без улыбки покачал головой Шустов. — Два года я учил его, думать заставлял, но, как говорят, не в коня корм. Буду ставить вопрос об отчислении его из уголовного розыска. Ничего не получается. Пусть переводят участковым.
— Участковым? — Вячеслав удивился. — Да на селе участковый — большой человек. А Лисичкин такое натворит со своими способностями, все вместе не расхлебаем. Здесь-то он хоть под постоянным контролем, а там сам себе хозяин будет.
— С кадрами сейчас тяжело, — вздохнул Шустов. — У нас некоторые участковые по три зоны обслуживают, за трех человек работают.
— Все равно. С Лисичкиным это не выход. Лучше вообще не иметь участкового, чем ставить такого, как Лисичкин. Вообще странно получается, — Вершинин недоуменно развел руками. — Кино я недавно смотрел и книжку читал. Участковый там один, ну прямо класс психологического расследования показывает, убийства раскрывает, поучает следователя, прокурора, жуть аж берет. Впору прямо разогнать следователей, прокуроров — все равно только мешаются под ногами.
— Такое я тоже читал. — Шустов встал, тень его закрыла почти всю стену. — Я так считаю: один участковый или один следователь в наше время ничего не сделают, ну, разве случайно. Раскрыть серьезное преступление могут только вместе — следователь, уголовный розыск, участковые. Работать должны в полном взаимодействии и при взаимном доверии. Следователь, ясно, — главная фигура, у него в руках все нити. Он дает указание, какую версию проверить, какую допроверить, какую отбросить. Фактически все мы работаем на него, и он не может без нас, и мы без него — ноль. А герои-одиночки розыска… — Шустов усмехнулся. — Сам ведь я работал не один год участковым, всю кухню знаю.