— Так уж и прирожденный, — смутился от похвалы Вершинин. — Прирожденных следователей не бывает. Все постигается опытом.
— Нет, дорогой мой, бывают, — Шустов сразу посерьезнел. — Прирожденный, конечно, не в смысле с пеленок, нет. Здесь все — и нюх, и память, и интуиция, и, самое главное, желание работать по-настоящему, отдавать себя до конца. Ну да ладно, все это лирика, — Шустов уселся на краю стола. — Ты, конечно, ко мне не за этим пришел. Вижу, Вячеслав Владимирович, ты рвешься в бой. Но ведь знаешь, наверно, как кое-кто на это посмотрит.
— Знаю, — неожиданно вскипел Вячеслав, — поэтому к вам и пришел. — Все остальные о том убийстве слыхом не слыхивали, а вы за него в ответе, в случившемся доля вашей вины есть, и немалая.
— Прав, прав, — раздумчиво произнес Шустов, поглаживая тяжелый подбородок. — Доля вины моей там немалая. Давай попробуем поработать вместе. Может, и получится, хотя шансов, прямо скажем… — И он развел руками.
Вершинин сидел и радовался, радовался не подавая вида. Такой легкой победы он никак не ждал. Приготовился убеждать, доказывать, требовать, наконец, а Федор Андреевич взял да и согласился без всяких возражений, хотя прекрасно предвидит трудности. Их немало, одна только постановка на учет невесть откуда свалившегося нераскрытого убийства не всем придется по нраву.
— Максимов правильно тебе рассказал, — негромкий голос Шустова прервал его мысли. — У меня была неплохая версия. Жили тогда у нас в селе двое ребят — Федька Купряшин и Митька Корочкин. Лет по двадцать им было. Беспокоили они нас давно. Оба отбывали срок за кражи и грабежи. Как малолетним им поначалу дали немного. После освобождения вроде бы притихли, но я нутром чувствовал — не могут они сидеть спокойно. Не тот характер. В городе они частенько пропадали, возвращались под «мухой». На селе, случалось, драку устроят, но не больше. Мелочь вокруг них так и крутилась — подражали. Народ их побаивался, Купряшину-то и кличку дали характерную — Беда. Заподозрил я их в убийстве. Вот и решили мы посмотреть повнимательней за ними. Из города оперативник с женой приехал под видом отдыхающего, поселился на квартире по соседству, в контакт с Бедой вошел, но потом нам приказали эту версию больше не разрабатывать. Опознали тогда убитую. Правда, оперативника не сняли, в управлении хотели выйти на связи Беды в городе. Подозревали, что связан он был не просто с шушерой, а с кем-то из «законников» — «вором в законе». Как помнится, дела у оперативника, фамилия его Сафронов, шли неплохо. Беда ему вроде доверять даже стал, но потом, по-видимому, раскусил, и вся наша комбинация лопнула. Мне и по сей день непонятно, как он споткнулся, где наследил. Получалось у него.