Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков (Симкин) - страница 141

Раз уж зашла речь о коллекционерах, расскажу еще об одном из них – не дипломате по должности, но преуспевшем в дипломатии, как и в бизнесе – американском мультимиллионере Арманде Хаммере (1898–1990), создателе одной из крупнейших нефтяных компаний США Occidental Petroleum. Как он однажды заметил, «сделать миллионы не так уж и трудно. Надо просто дождаться революции в России. Как только она произойдет, следует ехать туда, захватив теплую одежду, и немедленно начать договариваться о заключении торговых сделок с представителями нового правительства».

В 1921 году он отправился в Россию, где в Кремле 23-летнего американского предпринимателя принял сам Ленин. Ильич разговаривал с ним, как с сыном коммуниста. Отец Арманда, Юлий Хаммер, перебравшийся за океан уроженец Одессы, познакомился с Лениным в Штутгарте, где оказался в качестве делегата конгресса Второго Интернационала.

Арманд Хаммер (в центре)

Арманд Хаммер любил рассказывать, как много позже, уже в брежневские времена, прилетев поздно ночью в Москву, приехал на Красную площадь, подошел к Мавзолею и попросил пропустить его внутрь. Хаммеру предложили прийти утром, но он достал из кармана документ, где было написано: «Подателя сего Арманда Хаммера пускать ко мне в любое время. Ульянов-Ленин». Тут уж ему не смогли отказать. «С помощью этой бумаги, – говорил Хаммер, – я уже больше пятидесяти лет открываю в Москве любые двери». Скорее всего, история с Мавзолеем – выдумка, и, тем не менее, многие двери высоких кабинетов были для него открыты.

В остальном же он вел себя как обычный бизнесмен, хватавшийся за любую возможность получить прибыль. Первая его концессия в СССР, асбестовая (1921), начала приносить прибыль лишь в 1925 году – как он пишет в воспоминаниях, благодаря введенным им «механизации и электроосвещению». На уральских асбестовых рудниках никто из местных жителей, по его словам, никогда до этого не видел электрическую лампочку. «Мы закупили в Нью-Йорке и привезли в Алапаевск большое количество оставшегося после Первой мировой войны американского военного обмундирования, что нередко приводило к самым комическим результатам. Здесь, в глубине Советской России, можно было встретить людей, одетых в полную форму американского морского пехотинца».

Другой статьей дохода стал импорт-экспорт – помимо асбестовой, с благословения советского правительства он получил уникальную концессию – на ведение внешней торговли. «Импорт в основном состоял из оборудования, автомашин, тракторов и других средств производства. Вывозили мы самые разнообразные товары, но главным образом пушнину. Для этого по всей Сибири и на Урале были организованы скупочные пункты, как когда-то на американском Западе. Поздней осенью охотники приходили за авансом – продуктами питания, одеждой, ружьями и снаряжением. Весной они возвращались со шкурками норки, соболя и бобра, которые в конце концов оказывались на плечах элегантных дам Парижа, Лондона и Нью-Йорка». Хаммер продавал на Западе русские меха и отдавал большую часть выручки Наркомвнешторгу, но и себя не забывал. Только в 1924 году асбестовые рудники и экспорт-импорт принесли ему 6 млн долларов.