Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков (Симкин) - страница 173
Парад 1 мая 1932 года в Москве
«Я был удивлен таким единодушием. “Знаете ли вы, что цифра в триста тысяч была бы куда ближе к истине?” Атмосфера за столом мгновенно изменилась, наступила мертвая тишина. Затем раздался голос одного из присутствующих, высокого партийного аппаратчика: “Это контрреволюционная математика!”
Словом, все как в стихах Наума Коржавина.
Виткин начал свое двухгодичное пребывание в России в мае 1932 года с поездки по стране в качестве туриста и из каждого пункта следования слал телеграмму в Москву директору «Интуриста» с дотошным перечислением нарушений контракта (переезды между городами плацкартой вместо мягкого вагона; номер с клопами). По возвращении в Москву он потребовал вернуть разницу в стоимости заранее оплаченных и реально оказанных услуг, на что услышал от директора: «“Интурист” никому ничего не компенсирует».
Осень 1932 года, Москва
С первого дня в Москве Виткин пытался найти Цесарскую. У него было рекомендательное письмо к уже упоминавшемуся здесь не раз московскому корреспонденту United Press International Юджину Лайонсу, он пришел к нему и сказал, что ищет актрису. Тот пообещал помочь, используя свои связи в театральной среде.
Связи у него и вправду были. Лайонс общался с Михаилом Булгаковым, снабжал его новинками литературы, вышедшей в эмиграции. Это он подарил ему книгу Дмитрия Мережковского «Иисус Неизвестный», которая, как считают булгаковеды, повлияла на написание «Мастера и Маргариты». И еще он перевел на английский «Дни Турбиных», постановка которых в том же 1932 году была возобновлена во МХАТе после двухлетнего запрета. Разрешение последовало за телефонным звонком Сталина Булгакову, просившему либо предоставить ему работу, либо отпустить за границу. Для всех других театров запрет продолжал действовать, так что мхатовская постановка стала одной из московских достопримечательностей. В Москву приезжали походить вокруг Кремля (внутрь не пускали) и посмотреть «Дни Турбиных».
Виткин с Лайонсом отправились к его театральным знакомым и вскоре выяснили, что Цесарской нет в Москве, она в Крыму на съемках. Скорее всего, речь шла о первой звуковой картине режиссеров Ивана Правова и Ольги Преображенской «Одна радость». К осени Зара отчаялся ее увидеть, фотография актрисы то и дело попадалась ему на витринах, но сама она была столь же недостижима, как в Америке.