В заметках Рейсса есть провидческий момент. «Я был в Москве тогда же, когда и Фейхтвангер, видел его в театре на представлении “Короля Лира”. И на меня игра артистов произвела большое впечатление. Но я не мог не думать о судьбе этих артистов. Что с ними будет завтра?»
Речь идет о нашумевшей шекспировской постановке в Государственном еврейском театре. Исполнитель роли Лира Соломон Михоэлс будет убит в 1948 году по личному указанию Сталина, а Шута – Вениамина Зускина, вместе с другими обвиняемыми по делу Еврейского антифашистского комитета, расстреляют в 1952 году.
«Я случайно сидела рядом с Фейхтвангером, – говорится в мемуарах вдовы Рейсса Элизабет Порецки. – …Перед поднятием занавеса один из актеров вышел на авансцену и приветствовал “товарища Фейхтвангера, чье присутствие для нас большая честь”. Казалось, его смутили эти слова, он поблагодарил актера на немецком – избегая слова “товарищ” – и ответил, что это для него большая честь присутствовать на спектакле на идише, поскольку, хотя ум его и интернационален, но сердце остается еврейским».
Вдова Рейсса в своих мемуарах говорит о том, что якобы «Фейхтвангер согласился написать апологию Московских процессов, но взамен потребовал сохранить жизнь Радеку и другим обвиняемым-евреям». Сталин, по ее словам, выполнил обещание, что не верно – к смерти были приговорены 13 из 17-ти обвиняемых, и евреи, и неевреи. Получившие по 10 лет Радек и Сокольников были убиты спустя два года в тюрьмах по приказу Берии, остальные – расстреляны в 1941 году. Откуда эта версия взялась в ее мемуарах? От некоего Феди (как установили историки, его имя Федин Альфред Оскарович, он же Глезнер), коллеги Рейсса, советского разведчика, который, по его словам, был переводчиком Фейхтвангера во время его «первого визита к Сталину». По документам, однако, визит был всего один, и переводчиком во время встречи со Сталиным был заведующий отделом печати ЦК ВКП(б) Борис Таль. В той же роли, которую в 1934 году во время встречи Сталина с Гербертом Уэллсом сыграл пресс-секретарь НКИД Константин Уманский, а в 1935 году на беседе с Роменом Ролланом – директор Всесоюзного общества культурных связей с заграницей Александр Аросев.
В заметках Рейсса ничего подобного нет. Сам он полагал, что Фейхтвангер не был наивен и что сознательно шел на подлог, намекая на его подкуп Сталиным. Тот и в самом деле испытывал нужду – в 1933 году нацисты не только лишили Фейхтвангера германского гражданства, но и попросту обобрали. «4 романа писателя Л. Ф. были напечатаны в Германии общим тиражом в 527 000 экземпляров, – писал Фейхтвангер о себе в третьем лице в “Автобиографических записках” (1953). – Ввиду того что писатель Л. Ф. позволил себе заметить, что в книге Гитлера “Моя борьба”, содержащей 164 000 слов, 164 000 раз нарушены правила немецкой грамматики или стилистики, собственные книги писателя Л. Ф. были преданы поруганию… его книги были объявлены ядом для германского народа. 20 экземпляров этих книг, кроме того, были торжественно сожжены. Остаток же этого яда с одобрения германского правительства по-прежнему продавался за границей в немецком издании, что давало германскому правительству иностранную валюту. Таким способом Германский государственный банк, кстати сказать, конфисковавший текущие счета писателя Л. Ф., пополнил свою кассу еще на 13 000 долларов, из коих писателю Л. Ф. достались 0 долларов».