Кошка до вторника (Лаврова) - страница 12
И Кикимора победоносно взглянула на сыщика.
— А кто же этот враг?
— Ах, милый сыщик, да тут своих-то врагов не упомнишь, а вы про чужих спрашиваете. Вот на последнем благотворительном базаре на Лысой Горе…
— Хорошо, — решительно перебил Лёшка, которому отчего-то надоело общение с Кикиморой. — Спасибо. Вы очень помогли следствию. Можете быть свободны.
— Как свободна? Как свободна? — поразилась Кикимора. — Да мы ещё и не начали беседовать. Ну хоть ещё один вопросик, хоть самый малюсенький…
— Хорошо, но чур последний. Была ли у Водяного семья?
— Э-э-э… вроде нет. Вот соседка была. Русалка. Неприятная особа. Толстая, никакой фигуры. Они в одном озере жили, всё время ругались. Она ему: «Ты старый размокший пень с гнилыми ложными опятами». А он ей: «А ты лягушка безмозглая, несмазанной телегой раздавленная». А она ему…
— Ну хорошо, хорошо, — сказал Лёшка. — Так что же, они ненавидели друг друга?
— Конечно, особенно она, просто убить была готова… Ой!
И Кикимора закрыла рот ладошкой.
— Так, может, это она? — невнятно проговорила она сквозь закрытый ладонью рот.
— Ругались, значит. А не дрались?
— Дрались, — убеждённо сказала Кикимора. — Ужас как дрались, аж брызги летели и рыбы в обморок падали. Но если она — убийца, как же с Барабашкой? Ой, поняла! Барабашка — её двоюродный брат, кузен, так сказать. Приехал из города, она ему нажаловалась, он вскипел, пошёл в гости и убил! Всё ясно. Он даже похож на неё. Вылитый!
— А зачем вы из комнаты выходили? — спросил Лёшка. — Сразу после ухода Водяного.
Кикимора сконфузилась.
— Ах, как неприлично! Но сыщик — это почти врач, ему можно признаться… Ах, я упаду в обморок от смущения… Видите ли, от природы я несколько бледновата и потому выходила подкрасить губы и подрумяниться. Ах, мне дурно…
— Тогда можете идти, — поспешно сказал Лёшка.
— А то ещё поговорим, а? — жалобно попросила Кикимора. — Я вам про всех расскажу, я все сплетни знаю…
— Хорошо, хорошо, — выпроводил её Лёшка. — Я вас ещё вызову, и вы всё расскажете.
— Только не забудьте, вы обещали, — сказала Кикимора и нехотя вылезла из избушки.
— Ну как? — спросили её остальные подозреваемые, столпившиеся вокруг курьих ножек.
— Ах, какой милый, какой любезный, просто душечка, — Кикимора прижала ладошки к груди и закатила глаза. — И он во всём со мной согласился!
— Конечно, дорогая, это самый лучший способ разговаривать с тобой, — подтвердил Леший. — А малый-то не дурак! Кто пойдёт следующий?
— Я, — сказал Змей Горыныч. — Я не очень хорошо себя чувствую из-за насморка, хотел бы поскорее отделаться и прилечь.