– Этим молодым девицам прямо-таки необходимо демонстрировать, что они умнее всех, – не скрывала возмущения миссис Палпит. – Что только не сочиняют, чтобы отвергнуть опыт, накопленный поколениями. Можно подумать, до них наука не совершала открытий!
– Спокойно, спокойно, – всё так же вполголоса повторила пациенту доктор Бэнкс.
– Дамы, – опять повысила голос она, – сок алоэ по рецепту, который мы обсуждали в четверг, неплохо себя зарекомендовал. Я, к сожалению, забыла кто из вас его предложил, но попрошу…
– Это мой рецепт! – оживилась миссис Христодопуло и торжествующе оглядела присутствующих. – Я ведь говорила вам всем! Мистер Христодопуло вылечил им свой бронхит, у младшенького как рукой сняло воспаление лёгких, а Джозефина…
– Да-да, – без особых эмоций согласилась доктор. – Давайте его повторим.
– Не перебивайте, молодая леди, – миссис Христодопуло погрозила ей очками, которые как раз сняла протереть платком. – А Джозефина – она сама может подтвердить, всегда даёт его жильцам, когда те простужаются. У одного джентльмена в её пансионе нашли туберкулёз, так он…
– Дафна, ты всё путаешь, – встряла миссис Грацци. – Я говорила про уксусомёд!
Дамы загалдели с новой силой. Лицо доктора оставалось бесстрастным. Саммерс зажмурился: от шума у него дико заболела голова.
…что почта не работает. Я всё равно не смог бы туда пойти. Не думать об этом. Пока не думать. До тех пор, пока всё не готово.
Она так спокойна потому, что не в первый раз старые кошки пытаются стать её дуэньями, понял вдруг коммерсант. Похожие сцены наверняка пережили и старый Фрейшнер у постели Мики, и оба кузена лавочника, которые тоже были больны, и четверо сыновей кузнеца вместе с ним самим, и Элькок – владелец парка такси, и все мужчины Блинвилля, кто болен или был болен. И ведь это дамы ещё стесняются. Только подумать, что они творят у женщин!
Слава богу, дамы вышли, обсуждая на этот раз, кто останется присмотреть за ним ночью, и чем лучше обтирать его, чтобы сбить температуру: холодной водой со льдом или слабым раствором уксуса. Причём, это последнее светило ему прямо сейчас.
– Мистер Саммерс, – строго сказала вдруг доктор Бэнкс.
– Что?
– Что бы вы ни задумали, я не стану участвовать в ваших аферах.
– Я ничего не делал.
– Вы уже минуту пытаетесь поймать мой взгляд.
– Вам показалось.
– Я знаю, при каких обстоятельствах у вас так блестят глаза.
– Я тоже знаю – вот, сто три и один[2], – он протянул ей термометр.
– Почта не работает, – доктор смотрела на градусник. Тон её был по-прежнему бесстрастным.
– Не работает.
Она положила градусник обратно в картонный футляр.