На мгновение мне показалось, что эти слова его задели, но романист быстро извлёк из кармана блокнот в обложке зелёной кожи и, положив его на стол, заявил:
– В ходе работы над романом – и, скорее всего, именно потому – я пришёл к некоторым умозаключениям, которые легли в основу этого трактата; абсолютно убеждён: вы лучше, чем кто-либо, способны понять, что двигало мной, и поддержать меня – на сей раз безоговорочно.
Пространство трёхмерно, но эти три измерения даны нам не последовательно, а одновременно: доказательство тому – нельзя помыслить одну линию без остальных.
Длина – расстояние, которое можно преодолеть, однако ширина при этом остаётся неопределённой, и преодолевать длину можно лишь по прямой, иначе мы окажемся в той же точке; схожим образом дело обстоит и с шириной, но это лишь условность, и подобное заключение со всей очевидностью ложно, как и любое другое: вся наша вселенная суть лишь условности и какофония.
Движение представляет собой пространство и время; то, что мы называем силой, есть лишь признак языка, слово не имеет ничего общего с величиной, поскольку и величины никакой нет.
Скорость – слово, которое было в начале, его с позволения пространства придумало время; пространство – точно мотоциклист, уносящий время в будущее, но всё это – не больше, чем просто объективность; некоторые философы полагают, что соединение времени и пространства формирует реальность.
Реальным же является лишь абстрактное, поскольку оно неизменно пересекается с конкретным; в это мгновение оба они приходят к определённому, внутри которого реальность не принадлежит к бесконечному.
Реальность играет в жмурки, обволакивая подвижность нашего зрения, но это возможно лишь при условии, что материя становится субъективной. В результате мы понимаем, почему скорость предшествует медлительности и как она пронизывает пространство, ведь пространство – лишь агент, определяемый теми связями, которые в каждое мгновение устанавливаются со временем; без этой теории нельзя ни познать, ни помыслить человека.
Теперь поскорее рассмотрим скорость. В тот день, когда в нашем мире появилось движение, оно стало определённостью, ведь невозможно определить границу пространства и остановить время; конечного движения, соответственно, не бывает. Вместе с тем, пространство, будучи неподвижным, изолировано от времени, но очевидно, и что время, будучи конечным, также неподвижно.
Теперь то, что мы называем положениями (это слово постижимо для многих лишь посредством определения относительности), применимо лишь к…