Дик засуетился и закрутился, отключая одни штуки и закручивая другие, когда чудо-машина затормозила. Не затормозила, поправил себя Мокриц, она заснула, но все еще капала водой и сопела паром и каким-то невероятным образом была совершенно живой.
Кекс соскочил с подножки на самодельную деревянную платформу, взглянул на свой огромный секундомер, проверил датчики и объявил:
– Недурно, но здесь никак не получится раскочегарить ее как следует. На экспериментальной колее в Швайнетауне я разогнал ее почти до семнадцати миль в час и готов поклясться, что она могла бы ехать намного быстрее, если бы только проложить путь подлиннее! И как она славно шла, правда же, господа? И с таким-то грузом, несколько тонн, – последнее было обращено к коллегам-инженерам.
– А это еще что? – Дик кивнул на оборванного глазастого мальчишку, который как из-под земли вырос возле полотна. Дик с серьезным видом наблюдал, как оборванец извлек из кармана крошечную записную книжку и сосредоточенно внес туда цифру 1 – как будто отдавал блокноту команду.
А Мокриц почему-то не смог удержаться от замечания:
– Отлично подмечено, молодой человек, но знаешь что? Думается мне, что с такими темпами тебе понадобится книжка побольше.
В этот момент Мокрица охватила уверенность в будущем. Пусть Витинари оставался невозмутим, зато лица Гарри Короля и некоторых зрителей сияли в дымном свете грядущего. За забором уже собралась плотная толпа, люди тянули шеи, чтобы получше рассмотреть паровоз. Судя по всему, новости уже разлетелись по городу.
Гарри Король сказал:
– Ну, ребятки, разве не чудо эта железная лошадка? Она все что хочешь сдвинет с места, готов биться об заклад. Кстати, в зале заседаний нас ждет сытный обед. Пойдемте, господа?.. Обещаю превосходную говядину.
Первым подал голос лорд Витинари:
– Разумеется, сэр Гарри. А заодно никто не поможет разыскать моего секретаря?
Все повернулись в сторону паровоза, который остановился совсем как человек, не вмиг и сразу, но постепенно успокаиваясь, – так старушка устраивается поудобней в любимом кресле, с той лишь разницей, что в эту секунду Железная Ласточка с шипением выпустила струю водяного пара, что нечасто бывает со старушками, во всяком случае не при посторонних.
Стукпостук был все еще в кабине и отчаянно дергал за цепочку, вытягивая из паровоза очередной гудок; и он, похоже, плакал, как младенец, у которого отобрали игрушку, потому что шипение стало затихать. Стукпостук поймал на себе взгляды окружающих, осторожно выпустил цепь, слез с подножки и буквально на цыпочках прошел сквозь горячий пар, в котором время от времени, по мере того как остывал металл, слышались отрывистые механические поскрипывания. Он осторожно подступил к Дику Кексу и сиплым голосом попросил: