— Да, всё супер. Познакомился с парнями. Там наш один, немец и чех. Вроде ничего ребята. Мира приняли вполне дружелюбно. На, вот, он сам расскажет…
Зажмуриваюсь, впитывая в себя возбуждённый и полный энтузиазма голос сына. Все сомнения развеиваются, будто их и не было — я поступила правильно, когда отпустила его на учёбу. Это мне одиноко. А ему — хорошо. И интересно, и ново…
— А девочки у вас есть?
— Мам! Это школа для мальчиков.
— Да уж. Скучно тебе будет, — улыбаюсь я.
— Да нет. Норм. Подумаешь, «девчонки»…
Улыбаюсь. Всё-таки Мирон — ещё совсем ребенок. Его вон даже на нормальный разговор не хватает. Торопливо мне обо всем доложил и сбежал, отдав отцу трубку.
— Телефоны им выдают трижды в неделю. Так что на связи он будет не каждый день.
— Ты уверен, что это нормально? А вдруг что-то случится?
— Не паникуй. Если что-то случится, нам сами позвонят. Да и что случится? Это закрытая территория.
— Ладно, — соглашаюсь я, нажимая на кнопку лифта.
— Как Котька?
— Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Поеду к ней где-то через пару часов.
— Ясно. Тебе что-нибудь привезти?
— В каком смысле?
— В смысле из Лондона!
— Ах, это… Нет. Спасибо, Боря.
— Я соскучился. Всего сутки тебя не видел, а…
— Ой, у меня лифт приехал. Сейчас, наверное, связь отвалится. Пока!
Не сказать, что я не думаю о Победном. Или что мне не льстит его настойчивость. Я даже почти уверена, что вместе пережить это всё нам с ним было бы гораздо легче. На фоне творящегося в жизни Армагеддона даже его предательство уже не кажется страшным. Есть в этой жизни гораздо более ужасные вещи. Но… Но. Есть Олег. Есть моя вина перед Котькой. Есть неизвестность по поводу того, что нас всех ждёт. И тут каждый шаг в сторону неизвестно чем обернётся.
— Ну слава богу! Где ты ходишь?! — Олег обнимает меня с порога, прижимает к себе. Это одновременно хорошо и… лишне. Я веду плечом, сбрасывая его руки.
— Давай, пожалуйста, без этого? — прошу, отводя взгляд.
— Что она тебе сказала?
— Кто?
Я и впрямь не понимаю, о ком он.
— Мать! Стыдила?
— Думаешь, что кто-то может застыдить меня больше, чем я сама? Перестань.
— Я думал, что вчера между нами всё изменилось.
— Ничего не изменилось. Кроме того, что вчера мы очень остро нуждались друг в друге.
— Да… Конечно. Ты права. Просто это как-то странно — трахаться ночью, а наутро делать вид, будто ничего не произошло.
— И не обсуждать этого. Я прошу… так будет проще. Мы не должны в этомувязать. Да, это правильное слово. Так что… Я заскочу к Котьке, а потом на работу. Сможешь меня сменить после двенадцати?
— Да, конечно.