- Да что же вы медлите, Надежда Леонидовна? Рабочий день окончен, правда, Юрочка? – подогнала Надю Роза Самуиловна, которой вообще не положено было находиться в ординаторской, но с присутствием которой смирились. Левин улыбнулся одними глазами и знаками показал, что будет ждать Надю внизу.
В новенькой машине Ильи пахло им самим, Новым годом и счастьем. Этот ни с чем несравнимый аромат проник в легкие, наполнял каждую клеточку, каждый атом, окутывая покоем. Ехать было недалеко. Но предпраздничный город стоял. Стоял… и горел огнями, неоновыми вывесками, подмигивал желтым глазом луны. Щедро посыпал снегом крыши едва движущихся автомобилей. Проникал за шиворот всегда торопящихся пешеходов.
- Ты сегодня очень задумчива.
- Да нет. Просто красиво. Я ведь обычно за рулем, некогда по сторонам смотреть. А ведь есть на что.
- Не замерзла? Может, печку посильнее включить? – забеспокоился Илья, нажимая какие-то кнопки на приборной панели.
- Нет-нет, все просто отлично.
- Ну и хорошо. Я еще не разобрался, как здесь все работает.
- Я заметила, что машина новая.
- Да. Это первое, что я купил, когда решил вернуться.
- Вернуться? – осторожно уточнила Надя.
Левин чуть скосил взгляд, перехватил ее ладонь и легонько сжал:
- Да, вернуться. В Израиле меня ничего не держит. А здесь бабка, которую я обожаю, да и вообще… Я себя здесь более нужным чувствую, понимаешь?
- Понимаю… - улыбнулась Надя, наслаждаясь окутавшим их уютом и разговором... Простым человеческим разговором, в котором ей все было понятно. Ей хотелось стащить сапоги и, поджав под себя ноги, слушать Илью, не переставая. - Расскажи мне о ней.
- О бабке?
- Угу…
Сзади нетерпеливо загудели клаксоны. Левин выпустил ладошку Нади и, проехав не больше метра, снова встал. Смысла такое дерганье практически не имело, но сзади стоявшим, видимо, полегчало.
- Баба Сара – типичная представительница еврейской женщины. Это форшмак и теплые руки. Тонкий юмор, беспощадный сарказм и острый, как бритва, ум. Она запросто могла выбиться в люди, но для этого ей пришлось бы вступить в КПСС. Хуже этого она и представить ничего не могла, а потому всю жизнь торговала. Принципиальная, бойкая, прямолинейная. С возрастом эти качества обострились, и теперь с ней местами нелегко. Но лучше нее все равно никого нет. – Илья покачал головой и осторожно погладил Надины пальцы. – Она ужасная эгоистка, - хохотнул, углубляясь в собственные воспоминания. - Любит быть на виду, в центре внимания. В людях ценит их отношение к собственной персоне, а никак не их самих, а если вдруг в ее окружении появляется другая «звезда» - она без сожаления меняет ареал обитания. Быть на вторых ролях она не умеет.