– Это что ещё за фокусы? – с интересом уточнил он, рассматривая его.
– Красиво. Забавно, – пожала я плечами. – Недавно научилась делать из одного кандзи другой.
– Мотыльки – это, конечно, очень полезно в хозяйстве.
– Учитель, в вас сейчас полетит что-то тяжёлое, если не прекратите ёрничать. Вы специально устроили этот спектакль?
Коджи коснулся кончиком пальца крылышка мотылька. Последний только взмахнул им, мол, трогают тут всякие!
– Нет, – внезапно прозвучал совершенно серьёзный ответ. – Но мне в голову не могло прийти, что за мной будут следить.
– Ходить надо тише, – проворчала я и села на камень, за которым до этого удачно пряталась.
Ладно… не очень удачно.
Жестом пригласила учителя присоединиться. Он хмыкнул и приблизился.
– Не боишься?
– Нет.
Коджи опустился рядом.
– Правильно. Страх мешает думать и анализировать происходящее. Бояться, плакать, метаться – потом.
Я поджала губы, выслушав краткую лекцию, решив не умничать и не пререкаться. Не до этого сейчас – есть вопросы куда важнее. К тому же от Коджи действительно не исходило опасности.
– Ну? – Он покосился на меня. – Начинай задавать вопросы. По лицу вижу, что у тебя их, если сложить друг на друга, будет горка выше, чем храм Плетуньи.
Я сложила руки на груди.
– Хорошо, начнем с простого. Чем вы в меня швырнули? И почему рёку черного цвета? Насколько мне известно, ни у кого в кланах такой нет.
– Ты только сейчас это заметила? – удивился Коджи.
– Нет, – мотнула я головой. – В школе. У вас и… директора Тэцуи. Но раньше мне на эти вопросы не ответили бы.
Коджи молча кивнул, словно подтверждая мою правоту.
– Хорошо, Аска, теперь ты имеешь право знать всё. Не то чтобы это секрет, но не то, чем стоит хвастаться.
Я покосилась на него. Так, становится интересно.
– Чёрная рёку действительно не принадлежит ни к одному из четырёх кланов в Тайоганори, – продолжил он. – Это сила Шаманов ночи.
Я едва не выронила кайкэн, который принялась крутить в руках. И посмотрела на учителя уже совсем по-другому.
– Шаманы? – спросила резко охрипшим голосом. – Вы серьёзно? То есть вы из…
Я бросила короткий взгляд на Западные горы, где уже стих барабан и не появлялись огни.
– Нет. Я не из Шаманов ночи, – тут же последовал ответ.
Повисла тишина. Я молчала, ожидая разъяснений.
Коджи был совершенно невозмутим, будто на его лице откуда-то взялась маска, высеченная из молочного нефрита.
– Я принадлежал к клану Икэда. Давно. Когда клан был жив.
Я невольно вздрогнула. Коджи – Икэда? С ума сойти.
Теперь понятно, почему его тоже бесило, когда моя предшественница разглагольствовала, что клан Шенгай жив.