– В четвёртом классе?
– Нет! Я имею в виду, когда вырос! Но я хочу сказать тебе, что если бы этого Гуннара не дразнили, то, возможно, сегодня он бы работал в банке директором!
– Подумаешь, мне всё равно!
Мама делает строгий вид. Она встаёт.
– А мне нет. И я хочу, чтобы ты обращалась с этим мальчиком по-доброму. Нехорошо говорить про человека, который только что пришёл в твою школу, «мерзкий». – Она идёт к двери, но с порога оборачивается. – У тебя там за спиной какая-то глупость?
Хедвиг не знает, что ответить. Глупость? Или что-то красивое? Непонятно. Так, кое-что со звёздочками.
– Ничего. Выйди, пожалуйста.
– Да, конечно.
И мама исчезает на тоненьких бесшумных ножках.
Хедвиг вздыхает. Повязка в руках намокла от пота и помялась. Хедвиг встаёт и запихивает её поглубже в шкаф, под брюки со стрелками, которые она не носит.
Но через пятьдесят лет, уж будьте уверены, она её достанет! Через пятьдесят лет Улле и не вспомнит про свою повязку. И вообще, к тому времени он будет сидеть в тюрьме за все тачки, которые угнал!
Хедвиг опять ложится. Капли за окном крупнее, скоро они уже вовсю барабанят по стеклу. Приятно так лежать и знать, что на улице мокро, холодно и промозгло, а ты лежишь, сухой и тёплый, в своей кровати, которая пахнет совершенно обычно.
И всё же где-то в глубине души Хедвиг немного жаль Улле. Нелегко, наверно, учиться в третьем классе и не уметь завязывать шнурки. Сама она научилась делать такие вещи лет в шесть.
С другой стороны, он сам виноват в том, что случилось в четверг! Нечего было вредничать и так мерзко смотреть на неё – тогда бы она ничего не сказала!
Вторник выдался погожий и бодрящий. Осень щекочет носы. Перезрелые фрукты на школьном дворе источают кисло-сладкий запах, сапоги, когда бежишь, скользят по траве.
С минуты на минуту третьеклассники пойдут в школу переодеваться. По вторникам первым уроком физкультура.
– Интересно, что сегодня будет. Надеюсь, не баскетбол, – говорит Линда, сидя спиной к Хедвиг на больших качелях из автомобильной покрышки. Линда плохо играет в баскетбол. Она до смерти боится мяча.
– Может, ядро, – отвечает Хедвиг.
– Угу.
– Или прыжки в длину!
– Угу.
Линда кивает. Она не сильна ни в толкании ядра, ни в прыжках в длину. Вообще ни в чём.
– Будет футбол, – вдруг сообщает кто-то.
Девочки оборачиваются. Со стороны турников к ним идёт Пэр. Следом за ним – Улле.
– Маттиас спрашивал, – продолжает Пэр.
– Ясно, – говорит Хедвиг, пожимая плечами.
– Правда, мы хотим узнать, нельзя ли переиграть финал забега.
– Зачем?
– Чтобы знать. Кто самый быстрый.