– Никто не давал вам право защищать меня.
– А как насчет Виктора? Вы дадите мне право защищать его? Что бы ни случилось с вами, это отразится на нем.
Посмотрев на него долгим язвительным взглядом, Оливия вывернулась из его рук. Она прошла мимо своего дворецкого, который широко улыбнулся.
– Я пойду впереди вас.
Когда дворецкий проходил мимо Джо, тот подмигнул ему. Дворецкий кивнул, замыкая шествие.
– Джосайа Стетон, я все видела. Пожалуйста, не смущайте прислугу.
Странно, но он отправился разбираться с маркизом с улыбкой. Ему следовало сменить выражение лица, прежде чем он ворвется в гостиную.
Оливия шла впереди широким шагом с прямой спиной, подняв подбородок – сама властность. Но проблема, с его точки зрения, состояла в том, что это было не все. Идя перед ним, Оливия считала, что демонстрирует свое возмущение. Она не могла знать, что эти «возмущенные» шаги заставляли ее юбки колыхаться самым игривым образом. Но будь он проклят, если сказал бы ей об этом. Джо не мог вспомнить, чтобы какая-нибудь женщина вызывала у него такое восхищение.
Оливия вошла в гостиную. Джо с дворецким остались в холле, но стояли так, чтобы визитер их не видел. Прежде чем встретиться с Уэйверли лицом к лицу, Джо хотел узнать, как он поведет себя с Оливией. Никакой опасности для Оливии не существовало, поскольку они с дворецким видели все, что происходило в гостиной, и при необходимости могли сразу же вмешаться. Если Уэйверли пришел просить у нее прощения, то его поза об этом никак не свидетельствовала. Вместо того чтобы стоять со шляпой в руке, опустив голову от стыда, он лениво развалился на диване, положив ногу на ногу. Сжимая в руке трость, он постукивал ею по полу, словно выражал нетерпение от долгого ожидания. Одна радость, что опухший нос и синяк под глазом несколько сбивали его высокомерие.
Оливия даже не поздоровалась с ним. Она остановилась, молча сложив руки. Уэйверли не изменил позы, но его взгляд скользнул по ней, демонстративно выражая превосходство его социального положения. По мнению Джо, не имевший никакого положения в обществе мистер Рамсфилд был неизмеримо выше этого человека.
– Так-то вы приветствуете гостя, леди Оливия? Вас не радует, что джентльмен пришел выразить вам свое почтение?
– Я не намерена приветствовать вас, милорд. Если вы полагаете, что ваш визит доставляет мне удовольствие, вы глубоко ошибаетесь.
Он засмеялся, встал, но не стал приближаться к ней.
– Конечно. Вы изображаете из себя скромницу.
– Ничуть. Вы обманываете себя, если думаете, что мне нравятся ваши отвратительные авансы.