То, что его мир пошатнулся, не означало, что Джо стал пропускать свои уроки у Оливии. Потому что, с одной стороны, ему хотелось проводить с ней время, а с другой – став чертовым бароном и пэром королевства, ему как никогда нужно было освоить светские манеры.
Теперь, когда отец наблюдал за ним с небес, Джо чувствовал, что не может подвести его. Когда их разделял лишь океан, это казалось не так важно. Теперь же их разделила вечность, и Джо должен сделать так, чтобы отец им гордился. Это не значило, что ему хотелось быть бароном Хейверсмиром. Нет. Он хотел остаться ковбоем Джо. Но то, чего он хотел, больше не имело значения. Он должен чтить своего отца.
И конечно, оставалась еще Оливия. То, о чем говорила мать, предлагая ему подыскать себе кого-нибудь, у него уже было. Свет во мраке – вот кем стала для него Оливия. В тот страшный миг, когда Джо казалось, что сердце перестанет биться, потому что он не хотел жить, она была рядом и заставила его жить.
Как ни пугало его баронство, в нем была одна светлая сторона. Там, где есть барон, обычно есть и баронесса.
Однако Джо понимал, что слишком забегает вперед в своих мыслях, и лучше сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.
А сейчас подошло время очередного урока.
Он прошел через парк. Оливия не ждала его, как обычно. Должно быть, она решила, что наставления ему больше не потребуются, поскольку считала, что он должен вернуться в Америку.
Джо вышел из парка через боковую калитку и, обойдя дом, подошел к парадной двери. Дворецкий открыл ему дверь и выразил свои соболезнования.
– Лорд Хейверсмир, – сказал он, – пожалуйста, располагайтесь, как вам удобно, а я спрошу, принимает ли леди Оливия.
Поведение Рамсфилда стало более почтительным, чем раньше. Джо не волновало это изменение, но, возможно, ему следовало привыкать к этому.
Через несколько минут он услышал быстрые, легкие шаги. Оливия вошла в комнату, ее щеки раскраснелись.
– Добрый день, милорд. – Она сделала небольшой реверанс. – Сожалею, что заставила вас ждать. Я не думала, что сегодняшний урок состоится.
– Оливия? – Джо сделал к ней несколько решительных шагов. Дворецкий, повернувшись на каблуках, выскользнул из комнаты. – Я могу терпеть всю эту чушь от кого угодно, только не от вас.
Ее плотно сжатые губы подчеркнули нежные ямочки в уголках слегка улыбнувшегося рта.
– Мне нужно было это услышать. Не могла же я позволить себе…
– Вы можете считать себя… – Джо запнулся, опасаясь сказать лишнее, – моим другом. И то, что теперь у меня есть титул, ничего не меняет между нами. В любом случае разве ваш титул не выше моего?