В этих условиях перед Вооруженными силами СССР и органами военного планирования была поставлена задача: готовиться к ответному удару и одновременно к решительному разгрому агрессора с перенесением военных действий на его территорию. Считалось, что соединения и части Красной армии должны быть всегда готовы ответить молниеносным ударом на любую внезапность со стороны противника[1753]. Из этого следовало, что, во-первых, для Красной армии содержанием первых часов и дней войны должны стать сдерживающие боевые действия, и, во-вторых, внезапность нападения противника должна быть нейтрализована высокой боевой готовностью Вооруженных сил.
Военные специалисты полагали, что противник начнет свои действия с проведения операции вторжения, для чего он уже в мирное время в приграничной полосе будет располагать значительным количеством войск, насыщенных танками. В соответствии с этим и советское командование накануне войны держало в приграничных районах наиболее сильные войска. Дислоцировавшиеся в них армии были полнее укомплектованы техникой, оружием и личным составом. Помимо стрелковых соединений они включали, как правило, один-два механизированных корпуса и одну-две авиационные дивизии. К началу войны 20 из 29 механизированных корпусов Красной армии дислоцировались в западных приграничных военных округах.
Основные документы по оперативно-стратегическому планированию разрабатывались и уточнялись под руководством начальников Генерального штаба (маршала Б. М. Шапошникова, генерала армии К. А. Мерецкова, генерала армии Г. К. Жукова) при непосредственном участии генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина и его заместителей А. М. Василевского и Г. К. Маландина.
Следует в то же время учесть, что на процесс оперативного планирования не могла не влиять морально-психологическая атмосфера, сложившаяся в центральном аппарате в результате необоснованных репрессий и вынужденной ротации кадров. В связи с тем, что на смену репрессированным офицерам приходили малоопытные командиры с ограниченным оперативным кругозором, функционирование Генерального штаба усложнилось. Болезненный процесс перемен не мог не сказаться на качестве и сроках выполняемых задач.
Следует также иметь в виду, что разработка планов в предвоенные годы в значительной степени определялась сложными и противоречивыми условиями военно-политической обстановки. Особенно напряженно проходил процесс планирования в Генеральном штабе в последний перед войной год. Резко возросшая опасность нападения на Советский Союз требовала от Генерального штаба большой оперативности, с тем чтобы своевременно вносить необходимые изменения в оперативные и мобилизационные планы. Так, только с лета 1940 года и до начала войны не менее пяти раз (июль, сентябрь, октябрь 1940 года, март, май 1941 года) перерабатывались «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 годы», составлявшие главное звено в оперативных планах войны.